На другой стороне улицы весело подмигивала розовая вывеска «Звезды Соблазна». Школьницы слетались на неё, как бабочки на клумбу: сладкие духи, блестящие ободки для волос, расчёски в стразах, чудовищные стенды в виде губ в человеческий рост – с помадами, естественно, миллион блестящих баночек, кисти для пудры с рукоятками в форме единорожьих рогов и косметички в виде пушистых зверьков. Меня от этого бросало в дрожь: не хотелось бы каждый раз вскрывать пузо котёнку или кролику, чтобы накраситься… Ну, и кроме того, чёрные помады и зелёную тушь в «Звезде» не продавали.
– А Йен не поможет с маскировкой? – мелькнула у меня спасительная мысль.
Нет, конечно, я взрослая самостоятельная женщина и не боюсь каких-то там бродящих стадами школьниц и хищных консультантов в розовых чулках, но чем меньше в жизни экстрима, тем лучше.
Особенно такого.
«Нет, можно, конечно, – задумчиво протянул Йен. С деланой задумчивостью, готова поспорить на что угодно. – Правда, сил у меня осталось не так уж много, лучше бы сэкономить. Но если ты готова к экспериментам, я бы поработал с твоим чувством прекрасного. Никогда не думала поменять цвет волос? Или сделать губы немного полнее? Да, кстати, ещё грудь…»
Я поняла, что ещё немного – и от меня пар пойдёт.
– Знаешь, я тут подумала, что мелкие трудности можно решать и без чар.
А он, не стесняясь, расхохотался; смех щекотал изнутри, бродил эхом от пяток к затылку, и, наверное, со стороны я выглядела в этот момент диковато. По крайней мере, консультанты «Звезды» не спешили меня окучивать.
– Ну, хорошо, – выдохнула я, успокаиваясь. – Что нам нужно? Предупреждаю, я не мастер макияжа.
«Не надо красиво. Надо непохоже на тебя», – успокоила меня Салли.
– Что-то не очень обнадёживает такое объяснение.
Показался тот самый чудовищный стенд-губы, ощетинившийся помадами.
«Бери красную».
– Но я не ношу…
«Вот поэтому и бери, – мягко посоветовал Йен. – Человека меняют детали. Тот чародей в кофейне видел тебя всего один раз, он вряд ли запомнил черты лица, в лучшем случае смазанный образ: бледная, вся в чёрном, волосы тоже чёрные, губы бледные. Достаточно немного изменить детали, сладкая моя, и его взгляд просто соскользнёт с тебя».
Что ж, логично.
Под чутким руководством Салли я набрала почти полкорзинки барахла и расплатилась. Вышло не так уж дорого – всё-таки «Звезда Соблазна» действительно была рассчитана на школьниц. На соседней улице заскочила в бургерную, благо женские туалеты там обычно пустовали, и надолго зависла перед зеркалом. В вырвиглазно-розовом пакете у меня лежал полосатый берет с кривым козырьком, длиннющий разноцветный шарф, красная помада и, что самое ужасное, белобрысый парик из маскарадного отдела.
– Вы же понимаете, что это невозможно перепутать с натуральными волосами? – скептически поинтересовалась я, перебирая жидковатую кукольную шевелюру. – И он мне великоват. На кого вообще это делают? На башковитых девочек? У них по идее должно хватать ума не покупать такую дрянь. Свалится ещё в самый неподходящий момент…
«Прижать беретом», – посоветовала Салли.
«Издалека сойдёт, – поддержал её Йен, которого это всё явно забавляло. – А близкого знакомства, смею надеяться, не будет».
Разумное зерно в их рассуждениях имелось, потому я безропотно натянула парик, источающий непередаваемый аромат резины и краски, сверху напялила берет, опустив козырёк пониже, и замоталась шарфом. Потом старательно накрасила губы красным и отошла на два шага от зеркала.
На меня смотрела незнакомка. Довольно страшненькая, надо сказать – блондинка с жидкими волосами и худым лицом, на котором одни губы видны были.
– А это работает, – с удивлением констатировала я.
«Яркие пятна. Отвлекают, – пояснила Салли. Кажется, она ощущала что-то вроде гордости за проделанную работу. – Пора».
Надо сказать, что несмотря на броский вид, нездорового внимания новорождённая «блондинка» не привлекала – в окрестностях университета молодёжи в странных нарядах хватало. Пришла мысль, что мой обычный образ – чёрный с головы до ног – даже больше выбивается из ряда в царстве ярких цветов. Если тот тип в оранжевом плаще правда не успел меня как следует разглядеть, то есть шанс остаться незамеченной.
«Урсула, а сейчас соберись, – внезапно прорезался голос Йена. – Мы с Салли ненадолго исчезнем, чтобы не привлекать внимания…»
Приступ паники был таким неожиданным и резким, что дыхание перехватило. Я замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась, опираясь на стекло, и сделала вид, что рассматриваю витрину кондитерской.