— Как мне выказать уважение к человеку, которого я уже презираю?
Филипп пожал плечами:
— Вы же сами решили примерить на себя роль политика. Притворяйтесь. Вы читали отчеты Альберто по старым проектам Пиеты? Так вот, теперь вы играете по правилам больших мальчиков, Франческа. Или мне отвезти вас домой?
— Нет, — возразила она. — Я смогу.
— Сможете изобразить уважение?
— Сделаю все, что нужно.
Тяжело вздохнув, Франческа вышла из машины и направилась по многочисленным мраморным ступеням к входной двери. Филипп шел рядом, Себ остался с водителем в машине. От Франчески не ускользнуло то, с каким вниманием Филипп осматривается — казалось, ничто не оставалось вне поля его зрения.
Пройдя металлодетекторы, гости вошли в большую белую приемную — вазы с белыми же цветами и мраморные статуи усиливали ослепительный эффект — и принялись ждать. Франческа подошла к белоснежному дивану, и невольно провела по брюкам рукой, словно стряхивая их, прежде чем сесть. Вполголоса она произнесла:
— Если это дом губернатора, то страшно и подумать, как живет президент.
— Будьте осторожнее, — наклонившись, прошептал Филипп ей на ухо. — Тут повсюду камеры, записывающие каждый наш шаг и слово.
В комнату вошла высокая женщина, одетая в белый костюм от известного дизайнера. Итак, губернатор их ждет. Франческа поднялась с дивана, оправила пиджак, ощутив, как внезапно вспотели ладони, и взяла в руки сумку с компьютером. Сердце колотилось в груди так, точно вот-вот выскочит, а в животе, казалось, переплелись все нервные окончания.
Без пистолета, который пришлось оставить в машине, Филипп чувствовал себя раздетым. Он, конечно, не ожидал никаких неприятностей непосредственно в доме губернатора, но не мог не заметить, что стоящие вдоль стены охранники оружия не лишены.
Их проводили в столовую. Губернатор сидел за столом, перед ним лежал апельсин, нарезанный на дольки. Сопровождающая Филиппа и Франческу женщина встала сзади правителя. Он не поднялся при появлении гостей, но указал им на стулья. Моментально Филипп ощутил жгучую неприязнь — и удивился этому. Он не рассчитывал, что губернатор вызовет у него симпатию, но не думал также, что столь яростно его возненавидит.
— Примите мои соболезнования по случаю гибели вашего брата, — по-испански произнес губернатор, не сводя глаз с груди Франчески. — Я слышал, он был прекрасным человеком.
Увидев испуганный взгляд девушки, Филипп понял, что она не говорит на испанском. Не моргнув и глазом, он перевел сказанное.
— Спасибо, — ответила она, улыбаясь старому развратнику, точно не заметив его скабрезных намеков. — Вы, возможно, говорите по-итальянски или по-английски?
— Нет, — ответил губернатор по-английски и тут же обратился к Филиппу на испанском: — Вы ее телохранитель?
— Я переводчик мисс Пеллегрини и ее консультант, — отозвался Филипп, аккуратно выбрав слова.
Губернатор положил в рот большую дольку апельсина.
— Я так понимаю, она хочет построить в моем городе больницу? — спросил он, жуя.
Филипп с трудом подавил раздражение.
— Да, я полагаю, ее брат уже связался с вами по поводу земли, на которой она будет построена.
Губернатор засунул еще одну дольку апельсина в рот, по-прежнему разглядывая Франческу в упор. Выпуклые глазки его заблестели — по-видимому, он мысленно раздевал гостью. Увидев красные пятна на лице девушки, Филипп понял, что она тоже это осознает. Однако она бросила быстрый предостерегающий взгляд на своего «консультанта», чтобы тот молчал.
— Двести тысяч долларов.
— Это цена земли?
Пухлые губы губернатора раздвинулись в улыбке. По-прежнему жуя, он отозвался:
— Это мне. Цена земли — тоже двести тысяч. Наличными.
Переводя его слова, Филипп сверлил Франческу глазами, посылая ей безмолвный сигнал. Он, безусловно, выразил бы свое мнение открыто, но был уверен, что губернатор прекрасно говорит по-английски. К его удивлению, Франческа моментально согласилась.
— Договорились.
— Больница будет носить мое имя.
Тут она заколебалась, и Филипп знал почему — ведь она хотела дать проекту имя погибшего брата.
Губернатор тут же поймал момент.
— Либо строите в честь меня, либо разрешения я вам не дам.
Филипп снова перевел его слова, на сей раз интонацией посылая спутнице сигнал — может, она одумается и не станет принимать поспешных решений, а все как следует обдумает.
Однако девушка была слишком ослеплена желанием быстрой победы.