Особо отважные машины бросались легонько колотить сильно распустивших руки незваных гостей, щедро беря себе в помощь… саму фабрику: налетчики проваливались в подземные ловушки, убегали от массивных печатающих машинок, путались в водопаде бумаг и только успевали протирать глаза от выливающихся на них украдкой красок, как получали по «самое не хочу» от тяжеленьких кулачков роботов.
Да, что и говорить… Стоял неимоверный шум пылкой драки, поднявший с подушек добродушного хозяина фабрики, решившего забыть все нанесенные оскорбления сладким сном.
Однако вынужден был вскочить от шума взорвавшегося в пылу боя синтезатора красок и перепуганного крика Робота-Лакея:
- Хозяин, убегайте через потаенные ходы, а то пропадете!
- А что случилось? – перепугано спросил тот, сонно потягиваясь и тяжело подключаясь в происходящее.
- Кучка сорванцов с улицы напала на фабрику! – аж задыхался от волнения Лакей. – Мы не долго удержим их, они лезут и лезут, как крысы из подвала… Так что, бегите, о нас не думайте…
- А «Детская радуга»? – пригорюнился Поделкин, виновато уставясь в пол.
- Мы не позволим ни за что ее разрушить! – горячо поклялся преданный Робот, стараясь перекричать грохот взрывающихся машин и ор незваных гостей. – А если и случится что, мы починим, или новую построим, не сомневайтесь!.... Так что – давайте, следуйте за мною…
Он уже заботливо взял хозяина за руку, чтобы уберечь от опасности и увести подальше от кипящих событий, как тот очнулся от задумчивости и спросил с жаром:
- Кто напал?
- Оборванцы с улицы… - быстро ответил Робот и только замахал руками, жалобно крича: «Стойте!... Меня подожите!.. Не идите туда!».
Ведь ловкий Поделкин выпрыгнул у него из руки и уже сверкал пятками, устремившись на переговоры с налетчиками, чтобы спасти фабрику и счастливое будущее детей.
А машины уже были разбросаны применившими орудия хитрости хулиганами и даже многие суровые роботы просили их о пощаде.
Юноша просил их о мире и терпимости ко всему, что отличается от них.
Однако в ответ на это они лишь рассмеялись и связали его, хотели кинуть было в подвал навек, как раздалось над их ушами громом:
- Немедленно освободите хозяина! Хуже будет точно! – это отчеканил веселый электронный голосок Лакея, державшего пальчики на копке вызова милиции.
Первыми это разглядели хулиганы и тотчас высвободили из пут Поделкина.
Вторыми это поняли бомжи и пугливо стали убирать те разбросанные остатки сражения, которое тут происходило.
- Вызвать полицию, хозяин? – спросил Робот, неусыпно контролируя взором бывших обидчиков, которые теперь с жалостливыми видами изумленно рассматривали ураган на фабрике, устроенный ими же самими.
- Нет! – сердечно возразил Поделкин и, разминая кисти рук, онемевшие от веревок, заметил: - Полезнее будет воспользоваться моментом, в котором они каются и перевоспитать их без жестокости, которую они видят на улице.
- Точно! – радостно воскликнул Лакей и понесся настраивать на это благое дело всех собратьев, медленно приходивших в себя от мордобоя.
Дело оказалось не из простых: некоторые из бомжей и хулиганов совершенно разучились писать и считать, а особо зазнавшиеся и читать!
Потому многие из них совсем забыли, что такое сказки, что такое победа над собою и радость от творческого труда.
Но все было уже заложено к лучшему: как только налетчики подняли белую тряпку на суку, машины их окружили, и, грозя в случае неповиновения щипнуть током, отправили в душ.
Умытые люди с улицы настолько были довольны своим внешним видом, что сами разыскали расчески и ножницы, щетки и порошок с водой, чтобы действительно стать ближе к обществу, в котором они еще могут сверкнуть умениями.
А умения у них оказались довольно разнообразными: кто неплохо вырезал из дерева фигурки, кто любил творить чудеса от смешиваний всяких веществ, кто увлекался рисованием водой по асфальту.
Довольный Поделкин, посоветовавшись с самими гостями и роботами, нашел им работу по душе – кого мягко попросил резать кору на кусочки бумаги, кого – замешивать краски, а кого – осторожно выводить рисунки для раскрасок (по шаблонам пока, правда).
Но люди с улицы оказались внутри настолько тихими и старательными, что в шаблонах отпала необходимость: они теперь сами спрашивали совета у машин, которых называли «друзьями», как проводить ту или иную линию, как писать то или иное слово.
И скоро в «Детской радуге» появились художники, писатели, поэты и даже аниматоры: один особо смышленый бывший хулиган, перелистывая быстро картинки одного сюжета, открыл для себя искусство мультика!
Так фабрика только процветала и обогащалась новыми интересными людьми, совсем переставших злиться на окружающий мир и требовать от него легкой и быстрой добычи.
Ведь они поняли, что подобная добыча, рано ли поздно, только превратит их в дикарей, которыми они медленно становились.
А заслужить награду и не пропасть в мире можно только своим трудом и доброжелательности.
Поделкин даже сам не ожидал, что на него и верных роботов посыпятся слова благодарности от людей улицы: они тепло и просто говорили «спасибо» за восхитительный мир книг, сказок, раскрасок, заслуженных честно денег и еды, новых друзей и труда.
Они сказали всей гурьбой, настойчиво и на всю фабрику: «Больше не покинем «Детскую радугу! Она спасла нас от ветра губящей улицы и подарила жизнь!...»
…Третий фильм «Чудеса среди бела дня»
А этот фильм повествует о самом Саше!
О том, как он, из обожателя искрометных «загонителей душ в пятки», превратился, с помощью нано-ручки и умных, милосердных идей, в глубоко ценящего миг и светлое человека.
И о себе режиссер в этом фильме рассказывает совсем без пафоса, ведь он всем благодарен Ане: и вновь взлетевшею популярностью из-за радужности картин, и увеличением количества думающих, добрых и творческих людей благодаря яркой морали киноисторий.
А сняты они для того, чтобы наглядно подтвердить его слова: «Как ни странно, но самое удивительное и поучительное находится рядом, а мы в упор этого не замечаем! А надо бы! Ведь оно спасает больше, чем спец-способности супергероев или новые технологии… Оно открывает дверцу в смысл, не отвлекая на громкие фразы и бесполезный стук кулаков из низкопробного молниеносного фильма…»