Мой малыш (навеяно мелодией "Mother" Enigma)
Мой малыш... Черные бусинки глаз вдруг стали грустными-грустными, почему и куда ушли силы, словно спрашивали они? Наверное, в маленькие снежинки, что незаметно и как-то торопливо ложились беленькими ниточками на лобик, лапки, грудку... И как-то одиноко, грустно и страшно... Но... Все неумолимо все тише и более устало бьётся сердечко и ловит воздух язычок...
Ты смотришь на меня и хочешь спросить, что ты сделал не так, может, слишком редко играл или много кушал, за что теперь я тебя наказываю? Это не я! Я в жизни никогда не пожелала б такого для тебя, и сама спрашиваю себя - может, я сделала что-то не так - слишком редко проводила рукой по твоей мягонькой головке или редко показывала доктору? Я не хотела! Не хотела, чтоб однажды случилось все так...
Стрелки и суета как будто в насмешку говорят, что все это неважно... Что надо потом все забыть и жить по-старому, по-новому, как угодно, но как-то не так, когда, крошечный топот твоих ножек касался ступенек дома. А у меня только одна тревога, чтоб ты никогда больше не грустил, никогда-никогда! Звучит, так легко, словно в мы можем перевернуть, переписать нашу страницу, на такую, где снова будет все легко и светло, как в старой сказке... А, может?..
Однажды там сохранятся все воспоминания, каждый миг твоего голоса или фото, каждое твое дыхание и каждую блестинку глазок, и все то лучшее и хорошее, что я дарю тебе, все мое сердце, и сложится в лепестки, и расцветёт красивая роза, которую настолько полюбило небо, что подарило ей самую чистую и красивую капельку дождя. И она коснулась тихонько ее лепестков, точно обнимая их крыльями бабочки... И будет звучать песенка лунного лучика, в которой искорками смоются все наши болезни и горести. И где-то там снова улыбнутся маленькие черные бусинки глаз, что радостно тронут улетающую бабочку дождя (потому, что я снова и всегда буду с тобой... Мой малыш)
В одном тихом тумане
... Притаились робкие глазки малыша-лисенка, осторожно прищуривающиеся к рассеянной в тумане лунной дымке, ласковой и мягкой; он...
Изумленно ощущает нечто, тоже мягонькоеи пушистое, аккуратно принюхиваясь мокрым носиком к этому - это его хвостик,неосторожно запутавшийся в прохладном полумраке и мокрых листьях; это...
На миг очень встревожило малыша: чтоделать ему с таким пушистым хвостиком, таким одним и мягким, когда все какое-то тихое, словно впервые притаившееся в неясных мерцаниях звездочек, видных сквозь туман?
Лисенок вопросительно чуть забавнопокусал его нежными, крошечными зубками - послушный пушистый хвостик потянулсяв ту же сторону, что и смешно встрепенувшиеся усики его крохотного владельца...
Он радостно вскочил на тоненькиелапки и еще усерднее потянул за него, так поглотился новой забавой, что скорозакружился на месте, тщательно удерживая маленьким ротиком хвостик, даже недоуменно тоненько и тихонько рычал, ворча на него, выскальзывающего порою,намокшего...
Но вскоре он скучающе опустился натепленькое одеяльце из листьев (малышу вдруг стало тоскливо, что его, такой пушистый, хвостик как-то неинтересно играет с ним); лисенок нехотя провел лапкой по усикам и носику, будто отряхиваясь от разочарования и...
Открыл для себя совершенновосхитительную вещь, мягонькими живыми листиками шелестнувшую чудно-трепещуще под лапкой - крошечные, задорно торчащие ушки, с замиранием его крохотного сердечка, бережно и осторожно берущие навек будто волшебство...
Они моментально-дивно ловили тонкий шорох возни на паутинке, находившейся где-то далеко-далеко, в то же время,рядом; несомненное шуршание соседа-крота, жадно прячущего от глаз всех свою бархатную черную шубку; пение лесных птичек, так и кажущее сладкойколыбельной...
Малыш, понимающе внимая ейсчастливым легоньким сопением дремы, зевнул и благовейно уткнулся носиком впушистый хвостик, навострив ушки - отчего-то казалось ему, что есть лишьмгновение окунуться в сказку, почти сна, мечты, шепотов, эхо, топота и... стоитвсе это слышать; только...
Что-то внутри лисенка, казалось, впервый раз безнадежно-протяжно пискнуло, тяжелой пустотой неприятно шлепая поего теплому, изумительно мягкому и трогательному ротику, пузику и... сердечку -хотелось что-нибудь снова сунуть на зубки, чтобы пропало причудливо жуткое,беспросветное бледнющим холодом, чувство голода; и лисенок уже по привычкеторопливо кусал хвостик...
Он давал редкостно мерзкую вещь,только усиливающую свой ужас, некогда занимающей, пушистостью, - призрак вкуса,вперивший в малыша свои глаза; то большим-большим усатым зверем со странными лапками и громадными острыми зубками; то огромными, ярко-оранжевой чернотой,глаз крылатого существа, скупо философствующего непонятными лапками с когтямии... нелепым мелким-мелким рябым мехом, распростирающимся мощно и широко,гордо, недобро; то...
Уж и не хотел малыш и знать о том,что есть у него неповторимые бусинки глазок, которые видят такой страх кругом;он запищал вголос и беспомощно задрыгал лапками словно стараясь ударить по закрытымглазкам, носику; хвостиком, головкой, иногда покусывая все из этого, до чегодоставали зубки...
С горечью осознавая что… во всем этом одиноко отчаянно звучит лишь его тоненький голос; будто зовущий всегдабыть рядом и не уходить только-только увиденные капельки радуги на спинках светлячков; услышанные напевы феерии ночного леса; потрепанный его пушистый,такой один, хвостик; что подходит...
Призрак вкуса, словно готовый забрать бедняжку-малыша навсегда в страну черного и перевернутого солнца, кислотно-синего снега и каменных,сломанных, угрюмо молчавших шелестом, трав; как вдруг...
Малыша легонько и ободряюще потрепали за холку и за хвостик, чьи-то, почти такие же, зубки; сильные,немного нарочито напыщенно, лапки бережно отерли его мокрые глазки от дрожащихкапелек… слез и грязи и утешающе дотронулись до носика; а чей-то, почти такойже, носик был запачкан синей ягодкой, мягко положенной возле лисенка...
Он легонько задрожал, отполз усиленно назад, осторожно зажмурился, а потом и решился, встал на лапки,убежденно едва слышно фыркнул и осмелился приоткрыть глазки: над нимсклонился... он сам, только капельку повыше, чуть побольше; с поразительным пушистым хвостом, мощной мягонькой грудью и плечами, с много услышавшими острыми ушами, украшенными крохотными черными оборочками; и, вместе с тем, унего почему-то были...
Маленькие снежинки, точно сотканныеиз луны, что-то необычно прочно скитающе-спящие повсюду - в хвосте, на спине илапках, на ушах и над... внимательными, ласковыми, точно мягко улыбающимисяглазами; царапины, склеившиеся куски шерсти и даже укусы от грозного надутого еще незнакомого медведя, что любит вечно только себя угощать, а на других рычать и беспричинно, безжалостно, из низко-привычного удовольствия бить и кусать; былиу него натруженные лапки и уставшие зубки; только малыш...
С, как никогда, неповториморадостным писком кинулся к нему, прижимаясь к его ногам и стеснительно подставляя головку для его большого, шершавого, но... искренне-приятного добродушием языка; вдохновлено рассказывая ему про свои открытия, порою припевая на веселый лад, понятный только им; смышлено смакуя сочное и сладкоеугощение, иногда осторожно похлопывая лапками по глазкам, ушкам, хвостику, по всему, что доставал; восторженно осознавая - все это правда...
И теплые, убаюкивающие солнышком,нотки его тихого голоса, доносящегося откуда-то издалека, но... и рядом-рядом,внутри, бесконечно восхищенного всем этим сердечка лисенка…
И его умелые, ловкие и мягкие лапки; играючи ловящие хвостик малыша и нарочито медленно догоняющие его или легонько покусывающие его в увлекательнейшей забаве, полезной и согревающей...
Как его сердце, под таинственный шепот счастливо засыпал лисенок,свернувшись калачиком и с негой ощущая, как, почти весь, укрыт самым замечательным одеяльцем в мире - под его пушистым, большим хвостом, так загадочно покрытым словно неведомым роем снежинок...
Они тихонько кружатся в выси, вместе с кокеткой-лунной дымкой, где тоненько-трогательный лобик, счастливо дремлющего, малыша чуть соприкасается с лобиком... его самого, только немного повыше и чуть побольше, словно усыпанного странно-крепко спящими снежинками; что никогда его не бросят, а только...
Всегда подарят живую, трепетную сказку синей легкой сладости ягодок;неуловимого, но такого пушистого, такого своего, хвостика; листиков гулко-тихого леса...
Его переливов мелодий ночных эхо; шуршание крота, гул, усыпляющего, свежего ветра в ... одном тихом... тумане...