«Русская» тема становится основной в работе А.К. Воробьевой.
С течением лет Россия все больше привлекала внимание Маркса и Энгельса. В «Манифесте Коммунистической партии», написанном ими в 1847 году, встречается лишь одно упоминание о России – в числе сил старой Европы, что «объединились для священной травли» призрака коммунизма, назван и русский царь.
Первый перевод «Манифеста» на русский язык вышел в 1869 году. Его сделал Бакунин. При этом ряд мест был искажен. В 1882 году Плеханов вновь перевел «Манифест». В своем специальном предисловии для нового русского издания Маркс и Энгельс, вспоминая о первом переводе Бакунина, писали: «В то время русское издание „Манифеста“ могло казаться на Западе не более как литературным курьезом. В настоящее время такой взгляд был бы уже невозможен».
К «настоящему времени», ко времени предисловия к русскому изданию 1882 года, Маркс и Энгельс уже глубоко изучили положение в России. Оба они стали знатоками русского языка – читали в подлиннике даже такие трудные для иностранцев книги, как древний эпос «Слово о полку Игореве», как написанные эзоповским языком сатиры Салтыкова-Щедрина, требующие знания подробностей русской общественной жизни. Экономическая литература на русском языке в личной библиотеке Маркса исчислялась, по выражению Энгельса, на кубические метры.
Маркс и Энгельс «к настоящему времени» находились в дружбе и переписке с множеством русских революционеров. Благодаря этой дружбе Маркс и Энгельс были знакомы с действительным, а не казовым положением в России. «Россия, положение которой я изучил по русским оригинальным источникам, неофициальным и официальным (последние доступны лишь ограниченному числу лиц, мне же были доставлены моими друзьями в Петербурге), давно уже стоит на пороге переворота», – писал Маркс своему другу Ф. Зорге еще в 1877 году.
Владимиру Ильичу Ленину не была известна вся переписка Маркса и Энгельса по «русскому вопросу». Но еще до революции, как только становилась известной хотя бы часть эпистолярного наследия Маркса и Энгельса, Ленин немедленно принимался за его изучение. В 1907 году на русском языке выходит переписка Маркса и Энгельса с Зорге. Ленин пишет предисловие к этому изданию. Он особо отмечает в нем, что «Маркс и Энгельс были полны самой радужной веры в русскую революцию и в ее могучее всемирное значение. На протяжении почти двадцати лет мы видим в данной переписке это страстное ожидание революции в России». Маркс хотел верить даже в то, что, «при благосклонности матери-природы мы доживем до этого торжества». Ленин с грустью замечает: «До „этого торжества“ мать-природа не дала – да и не могла, пожалуй, дать дожить Марксу». Но Ленин подчеркивает, что многое из предсказанного Марксом о будущем России уже свершилось.
Еще раз Ленин обращается к эпистолярному наследию Маркса и Энгельса, когда в 1913 году на немецком языке выходят четыре тома их переписки между собой. Ленин немедленно садится за конспектирование всех этих 1386 писем. В архиве Института марксизма-ленинизма хранится большая тетрадь, где на 76 страницах Ленин законспектировал переписку Маркса и Энгельса.
Когда 5 августа 1895 года умер Энгельс, Ленин в статье-некрологе обращается к теме «Маркс, Энгельс и революционная Россия». Он пишет: «Маркс и Энгельс, оба знавшие русский язык и читавшие русские книги, живо интересовались Россией, с сочувствием следили за русским революционным движением и поддерживали сношения с русскими революционерами».
Из переписки основоположников научного коммунизма с русскими революционерами Ленину была известна лишь небольшая доля. В частности, он был знаком с нею по вышедшей в Петрограде в 1918 году книге Д. Рязанова «Карл Маркс и русские люди сороковых годов».
В нынешней полной публикации «русских писем» встает широкая картина связей Маркса и Энгельса с революционной Россией.
На разных этапах истории русские люди различного общественного положения вступали в переписку с основоположниками научного коммунизма. Первый из дошедших до нас документов переписки относится к марту 1846 года. Это рекомендательное письмо Г.М. Толстого, в котором путешествующий по Европе либеральный русский помещик рекомендует Марксу другого либерального представителя русского дворянства – литератора П.В. Анненкова. Из переписки 40-х и 50-х годов до нас дошло всего 12 писем. Два написаны Марксом в адрес Анненкова. Одно из них довольно обширно и посвящено разъяснению ошибочности философии Прудона, от которой Анненков был вначале в восторге. О России в письмах этого периода лишь краткие упоминания. С конца 60-х и в 70-е годы и характер переписки, и адресаты резко меняются. Позже, в 1872 году, Энгельс в письме к И.Ф. Беккеру напишет, что существует огромная разница между ранее приехавшими в Европу русскими дворянами-аристократами и «теми, кто приезжает теперь, – выходцами из народа. Среди последних есть люди, которые по своим дарованиям и характеру безусловно принадлежат к лучшим людям нашей партии; парни, у которых выдержка, твердость характера и в то же время теоретическое понимание прямо поразительны».