Он свирепо смотрит на меня.
— Никогда, блять, не говори мне, что ты это заслужил. Никто не заслуживает того, чтобы его принижали каждый гребаный день.
Я чувствую, что заслужил. И до сих пор иногда заслуживаю. Я выдыхаю, поднимаю глаза на него и говорю: — Он никогда не прикасался ко мне, — это правда. Я знаю, что весь мир может никогда не поверить мне, но мне нужно, чтобы близкие мне люди поверили.
Райк обхватывает мое лицо обеими руками, его карие с ореховыми крапинками глаза буравят мои.
— Прекрати защищать его. Только не передо мной, хорошо?
Он никогда не будет любить моего отца так, как люблю его я. Невозможно даже попытаться убедить его. Он просто не видит того хорошего, что скрыто под всем плохим. А может, он просто считает, что плохое перевешивает все хорошее.
Я отстраняюсь, напряжение между нами спадает. Но все еще есть кое-что, чему мы должны противостоять. Я не собираюсь покидать эту пустыню, оставив еще много нерешенных вопросов.
Я жестом указываю на красный синяк на его щеке.
— Вот этот синяк, кстати, за то, что ты трахнул младшую сестру моей девушки.
Его губы приоткрываются в ужасе.
60. Лорен Хэйл
.
2 года: 02 месяца
Октябрь
— Таблоиды застукали вас целующимися недалеко от Башни Дьяволов, — я роюсь в кармане, чтобы найти мой новый телефон, который я купил после того, как старый был уничтожен во время беспорядков. Затем я пролистываю Celebrity Crush и нахожу фотографию Дэйзи на плечах брата, где они целуются. Я бросаю ему телефон, и он ловит его в руки. — Фотография есть на всех сайтах сплетен.
По его шокированному выражению лица я догадываюсь, что он не видел заголовков. Чем дольше Райк смотрит на фотографию, тем больше на его лице появляется ярость. Затем он бросает телефон обратно. Он попадает мне в челюсть, прежде чем упасть на землю.
Я поднимаю его и стираю пыль с корпуса.
— Злишься, что тебя поймали?
Он молчит. Только не это.
Я внутренне рычу от разочарования.
— Пожалуйста, поговори со мной, — огрызаюсь я, — потому что мне нужно понять, что происходит, иначе я могу просто ударить тебя снова.
Он качает головой, его футболка покрыта красной грязью, как и моя. На его челюсти начинают появляться синяки.
— Это просто случилось, — его голос хриплый и низкий, как будто это все, что он может мне сказать.
Это просто случилось. Я несколько раз моргаю.
— Это просто случилось? — я так устал это слышать. — Это действительно дерьмовое оправдание, — он проводит рукой по волосам, вздымая красную пыль. — Ты трахаешь младшую сестру Лили, и говоришь, оу, это просто, блять, случилось? Ты на неё что, просто упал? Добавил её в свой список девушек? Это что-то вроде секса на одну ночь? — в моей груди зарождается беспокойство, страх, что все это может быть правдой. Он никогда не говорил обратного.
— Я, блять, не это имел в виду, — он гримасничает и быстро трет лицо руками, как будто может проснуться, и этот вопрос будет просто похоронен вместе со всем остальным.
Я ему не позволю.
— Тогда что ты имел в виду? — спрашиваю я.
Он смотрит на меня.
— Это серьезно.
— Настолько серьезно, что ты поделился этим со всеми.
— Потому что я знал, что ты захочешь вцепиться мне в глотку! — он с яростью вскакивает на ноги, а я поднимаюсь на свои, мои ребра расширяются с каждым тяжелым вдохом.
— Если бы ты заботился о ней, то не прятался бы по углам, будто вы делаете что-то не то! — а что я должен думать? Он парень постарше. Она девушка помоложе. И если бы она нравилась ему больше, чем для просто секса, он был бы с ней. В серьёзных отношениях.
— Пошел ты! — кричит Райк, вены выступают на его руках и шее. — Ты сделал это невозможным, Ло!
— Ей ВОСЕМНАДЦАТЬ! — кричу я, приближаясь к нему. И хотя его нос раздувается от гнева, он заставляет себя отступить на шаг. — Она мне как младшая сестра. Этого не должно было произойти! Но тебе было всё равно. Ты всё равно её трахнул, — я доверял ему, впустил в мою жизнь, и если он причинит ей боль, то это будет частично моей виной.
Он хрустит костяшками пальцев, вероятно, чтобы не сжать кулаки.
— Твой член наконец-то взял над тобой верх, не так ли? — спрашиваю я. — Ей исполнилось восемнадцать, и ты наконец-то смог вставить...
— Нет. Всё было, блять, не так! — его мышцы напрягаются, костяшки пальцев побелели, а руки сжимаются в кулаки.
— Мне следовало бы оставить тебя одного в этой пустыне, — говорю я ему. — Я сейчас виню себя за то, что каждый раз подпускал тебя к ней, за то, что каждый раз позволял тебе оставаться с ней наедине...
— Ты не знаешь, о чем, блять, говоришь, — он раздраженно фыркает, но так и не объясняет, в чем дело. Я жду секунду, ожидая, что он прояснит ситуацию. Я не могу читать твои гребаные мысли, Райк.
— Я не знаю, о чем я, блять, говорю? — все, на что я могу опираться, это то, что вижу. И не все из этого хорошее. Большая часть этого просто неуместна, начиная с того момента, когда ей было пятнадцать. — Как долго, Райк? Скажи мне, как долго тебе нравится она больше, чем просто друг, и посмотрим, не выдумал ли я это все?
— Я не знаю, — его тяжелый взгляд падает на красную грязь.
— Спрошу тебя еще раз, — говорю я с дрожью в голосе. — Как долго...
— Прекрати, — ворчит он.
Я делаю еще один шаг к нему.
— Нет, как долго...
— ГОДЫ! — кричит он, кровь приливает к его лицу, красному, злому и измученному. Я не хочу ему верить. Даже если я так долго верил. Даже если я видел это прямо перед собой. — Это то, что ты хочешь услышать?! Годы, Ло.
Мне хотелось, чтобы это было ложью. Чтобы он не втягивал Дэйзи в нашу семью. Эта девушка заслуживает того, чтобы быть свободной от этого дерьма.
— Ты лжешь? — говорю я.
— Нет, — говорит он, в его глазах стоят слезы. — Меня ужасно чертовски привлекала эта девушка. И я никогда не планировал ничего с этим делать. Никогда не собирался пытаться. И я старался... я очень старался не думать о ней так, — честность выливается из него. — Это было неправильно. Я знал, что это было чертовски неправильно. Я подавлял всё, как только мог.
Она нравилась ему с самого начала.
— Тогда почему бы не держаться от неё подальше? — спрашиваю я. — Почему бы не держать дистанцию в тридцать метров между тобой и Дэйзи? Ты флиртовал с ней каждый день, Райк. Ты стал её другом. Это звучит как мотив покончить с ней, как будто он просто ждал, пока она достигнет подходящего возраста.
— Я убедил себя, что ничего не случится, и решил, что можно продолжать в том же духе.
— Ты чертов идиот! — кричу я. Серьезно. В тот момент, когда он решил стать частью ее жизни, все было кончено. — Она была такой горячей штучкой, — говорю я, — что ты не мог отказать ей, когда она стала совершеннолетней...
— Нет, — вклинивается он, подаваясь вперед с целеустремленностью и яростью. — Все было не так.
— Тогда как, блять, всё было?! — кричу я, пытаясь вытянуть из него что-то, что он не отпускает.
И тут он кричит: — Я, БЛЯТЬ, ЛЮБЛЮ ЕЕ!
У меня отвисает челюсть, его слова буквально отбрасывают меня на пару шагов назад. Я просто... изучаю его черты, его глаза, которые умоляют меня понять и пылают от эмоций.
— Я, блять, влюбился в неё, — наконец объясняет он. — Было больно находиться вдали от Дэйзи. Было больно смотреть на неё с другими парнями. Всё, блять, болело, и я не хотел больше жить с этой болью. Я, блять, не мог, — он делает глубокий вдох. — Я не могу сказать, когда это стало невыносимым, но это случилось.
Некоторое время я внимательно смотрю на него, впитывая в себя каждый слог. Мне было больно смотреть на нее с другими парнями. Я провел годы, будучи лучшим другом сексуально зависимой. Я потратил годы на любовь к девушке, которая открывала двери всем парням, кроме меня. И ни одного дня я не пожелал бы таких мучений своему брату или другу. Ни одного.