Ребекка Брук
«Продана»
Глава 1.
Елена
— Какого чёрта ты уставилась?
Язвительность в его голосе заставила меня опустить глаза в пол.
Мне следовало приготовить что-нибудь другое на ужин.
— Прости, может, ты хочешь, чтобы я приготовила что-то другое? — спросила я голосом чуть громче шёпота, чтобы не причинить боли его ушам.
— Нет, — отрезал он. — Раз ты не можешь приготовить приличный ужин, я перейду к десерту. Поторопись и приготовь свою задницу в спальне, уж эту игру я не пропущу.
Боясь снова разочаровать его, я вскочила из-за стола и принялась расстёгивать верх, пока шла по коридору. В спальне было темно, только приглушённый свет доходил из кухни и зала, так Доминику нравилось больше. Он говорил, что для него это единственный способ насладиться жизнью. Если бы он видел меня, это разрушило бы его фантазии о том, что под ним великолепная женщина. Кроме того, он запрещал мне говорить или прикасаться к нему.
Когда моё платье и нижнее бельё упали на пол, я заняла свою позицию на кровати — лежа на спине, руки по бокам, ноги расставлены настолько широко, насколько возможно — в ожидании, когда Доминик присоединится ко мне. Через несколько минут он вошёл через дверь, сбрасывая по дороге одежду. Он схватил смазку со стола рядом с кроватью и несколько раз быстрыми движениями погладил себя рукой, прежде чем забраться на меня сверху. Одним болезненным толчком он вошёл в меня, и я прикусила щеку, чтобы скрыть свою дрожь. Всё что угодно лишь бы помочь ему насладиться происходящим.
Снова и снова он вонзался в меня, кряхтя всё громче с приближением кульминации. Издав стон, он излился в меня и отстранился, позволяя себе закапать мои ноги и простыни, прежде чем скатиться, поднять свои боксеры и натянуть их.
— Я пойду, послежу за игрой. Убедись, что застираешь простыни до того, как пойдёшь спать, — и покинул комнату.
Делая глубокие вдохи, я пыталась сдержать слёзы, непрестанно напоминая себе, что Доминик заботится обо мне. Он был мужчиной в доме. Я должна была сделать всё, что в моих силах для его счастья. Я не могла себе позволить ни физически, ни эмоционально потерять его. Взяв себя в руки, я встала, вытерлась простынёй и поискала, что бы ещё закинуть в стирку. На столе в изножье кровати лежали аккуратно сложенные пара шорт и футболок. Натянув одежду, я стащила с кровати постельное бельё и пошла по коридору. Звуки игры в бейсбол из гостиной были слышны на кухне.
Я не хотела беспокоить его звоном посуды, поэтому спокойно схватила стиральный порошок, ключи от подвала и вышла из комнаты. Стирка займёт около получаса, достаточно времени, чтобы быстро принять душ и вернуться обратно. Включив машинку, я поднялась наверх. Доминик стоял на кухне перед холодильником.
— Сколько раз я должен говорить тебе, что никто не хочет видеть твои бледные белые ноги? Надевай брюки, так будет полезнее для всех, — качая головой, сказал он, а потом схватил пиво и вернулся к просмотру игры.
— Я забыла, прости. Исправлюсь после душа.
Минуту спустя он вышел из комнаты, а я помчалась в ванную, закрыла за собой дверь и сползла по ней. Мои глаза горели. Если бы я следовала его указаниям, то не было бы причин расстраиваться от его слов. Я яростно потёрла лицо, встала с пола и в рекордно короткие сроки приняла душ.
Вспомнив слова Доминика, я надела штаны для йоги и футболку, чтобы вернуться вниз к стирке, бросила простыни в сушилку, а затем поднялась наверх, чтобы прибраться на кухне. Собрала тарелки и выкинула остатки еды в мусорку, принявшись отскребать их.
— Ты можешь уйти вниз? Я пытаюсь слушать телевизор, — крикнул Доминик. — Ты ничего не можешь делать тихо?
— Прости. Я не хотела тебе мешать. Я сделаю всё возможное, чтобы быть тише.
Пытаясь сделать всё настолько тихо, насколько это возможно, я крадучись на цыпочках закончила уборку. Услышав срабатывание таймера на сушилке, я поспешила в подвал. Оставалось мало времени до окончания игры. Доминик всегда отправлялся прямиком в постель, после окончания матча. Он работал массу времени и заслуживал много времени для сна. Его работа обеспечивала нас.
Я быстро, насколько могла, застелила кровать. Ликующие звуки донеслись до меня в спальне, и я поняла, что игра кончилась. Мои руки тряслись в ожидании появления в спальне Доминика. Одобрит ли он работу, которую я проделала? Бесшумно я села на край кровати в ожидании его, желая убедиться, что больше ничего не надо делать, пока он не лёг спать.
Доминик вошёл в дверь и уставился на кровать.
— Простыни мятые. Ты должна погладить их завтра. Сейчас я слишком устал.
Моё сердце замерло. Я так старалась для того, чтобы он похвалил меня. Встала, подошла к дверям и кивнула.
— Я сделаю это, как только вернусь с работы домой, — сказала я дрожащим голосом.
Он откинул простынь и забрался в постель.
— Ты уже приготовила мне обед?
Вперилась глазами в пол.
— Ещё нет. Я хотела убедиться, что простыни будут готовы к твоему приходу в постель.
Он повернулся на бок, спиной ко мне.
— Я собиралась приготовить всё сейчас, пока ты спишь.
— Хорошо. И ничего из того дерьма, что было на ужин.
Я наблюдала за тем, как он ложится в постель, желая, чтобы однажды он захотел, чтобы я легла с ним.
— Нет, конечно, нет.
Я вышла из комнаты, выключила свет, закрыла дверь и тихо прошла на кухню, давая ему время заснуть, прежде чем лягу я, иначе потревожу его своим ворочанием. Я сделала ему сэндвич на обед и налила прохладительный напиток. Таким образом, он сможет схватить его по пути к дверям утром и не опоздает в офис. Я просканировала комнату напоследок, удостоверяясь, что всё соответствует стандартам Доминика.
На печке светились часы. Уже было за одиннадцать, он, должно быть, спал. Выключила свет и телевизор, бесшумно пробралась в спальню, переоделась в пижаму и настроила будильник в телефоне на четыре утра. Медленно и осторожно я забралась в кровать.
Доминик должен был установить будильник на 8, но я обязана перепроверить его прежде, чем уйду на работу. Долгий день в закусочной, потом возвращение домой, чтобы вести домашнее хозяйство, — восемнадцатичасовой день нагонял меня быстро. Как только моя голова коснулась подушки, я незамедлительно провалилась в глубокий сон.
***
Было такое чувство, что как только я закрыла глаза, вибрация телефона вырвала меня из сна. Солнце ещё не взошло, но если я не встану сразу, то опоздаю на работу. Перед рабочим днём в закусочную приходит много клиентов, и я не могла позволить себе опоздать. Выползая из постели так, чтобы не разбудить Доминика, я взяла чистую форму из шкафа и на цыпочках впотьмах прошла в ванную, включив свет только когда убедилась, что дверь закрыта.
Менее чем через двадцать минут я уже была одета и готова к выходу, у меня было в запасе ещё десять с лишним минут, чтобы дойти до работы. К счастью, закусочная располагалась всего в нескольких кварталах от дома, и я могла дойти пешком за пять минут, если не тратить время зря, поэтому я использовала дополнительное время чтобы перепроверить обед и кофе Доминика.
Убедившись, что всё готово, схватила свою сумку и вышла за дверь.
Благодаря кондиционеру, я не замечала увеличение влажности, но теперь, даже в такую рань, ощущалось, что жара подавляет. Обмахивая себя рукой, я как можно быстрее добралась до работы и отметила время прихода.
— Доброе утро, Елена, — крикнула Гретхен из-за стойки.
— Доброе. Положу сумку и буду готова.
Она подошла к столику для принятия заказа, а я вышла, чтобы повесить свою сумку на крючок в подсобке. Схватив фартук, обвязала его вокруг талии, положила блокнот и ручки в передний карман и поспешила за стойку.
— О ком ещё не позаботились?
Гретхен указала на ряд клиентов.
— Обо всех, но, думаю, те, которые за дальним столиком, готовы сделать заказ.