В квартиру я возвращалась злющая, зато мысли об этом Яром меня не посещают целый час.
Поворачиваю ключ, но он не поддается. Проверяю сначала верхний, потом нижний замок, но все равно ручка не поддается. Начинаю звонить в дверь, вдруг Алиса вернулась и закрылась изнутри?
Когда я слышу поворот замка, чуть не хлопаю в ладоши.
— Алис, у меня такое, такое, — сразу перехожу к делу. — Я так попала. Так влипла.
Подруга молчит и кутается в халат.
Я ставлю пакеты и начинаю рассказывать. Алиса внимательно слушает, но вид у нее, мягко говоря, бледнее, чем обычно.
— Что случилось?
— Я подарила Эльману невинность, а он бросил меня одну в загородном доме, — со слезами произносит подруга.
Внутри становится так скверно. Почему мужчины такие? Она ведь любит его, а он так с ней поступает. Первый раз для девушки значит многое. Практически жизнь делится на “до” и “после”. Эльман не мог не знать об этом. Он старше и мудрее подруги.
Не знаю, как именно ее приободрить. Остаюсь у нее, потому что наивно полагаю, что здесь я в безопасности. А еще не могу оставить ее одну.
Утром подруга идет на работу, а я, скрипя зубами, возвращаюсь домой. Сердце немного успокоилось.
Возможно, я и запомнилась Ярому, но бегать и ловить меня он точно не будет. Да и нелогично это. Взрослый мужчина, а бегает за обычной официанткой. Смешно даже. Он уже и забыл об этой ситуации. Уверена, вспоминает об этом, как о приключении, а я спряталась у подруги. Глупость какая.
В сумочке нахожу ключи и просовываю их в замочную скважину. Один поворот. Второй. Дверь распахивается, и я не понимаю, что именно происходит. Кто-то сзади наваливается и зажимает рот рукой.
— Вот мы и встретились, — раздается над ухом низкий голос, повергая меня в полный шок.
Глава 6
Меня толкают в комнату, где отец, скорчившись от боли, сидит в кресле, а по обе стороны от него стоят непонятные бритоголовые гориллы.
— Дочурка твоя, — в голосе человека за спиной нет вопроса. Они явно ждали меня.
— Да, — хрипло отвечает папа.
— И вправду хороша.
Меня отпускают, и я вижу мужчину, с которым точно не хотела бы пересекаться даже днем. Высокий, худощавого телосложения, с большим вертикальным шрамом на щеке.
— Ну что, краля, ты и впрямь не запачканная девушка?
Немного хмурюсь, потому что не понимаю вопроса.
Мелкая дрожь начинает пробивать мое тело. Сейчас мужчина из клуба не вспоминался таким страшным. По крайне мере, я почему-то уверена, что он не перейдет невидимую грань. А в этих незнакомцах я совсем не уверена.
Ярый был настоящим львом. Царем. Хозяином положения. Эти ребята напоминают мне шакалов.
— Отвечай, девочка, — хватая меня грубо за щеки, продолжает задавать вопросы незнакомец.
— Я не… не понимаю.
— Видишь ли, твой папочка втирает, что ты девственница, но, судя по твоей милой мордашке, пухлым губкам и работе в элитном клубе, ты не можешь быть целкой.
Щеки вспыхивают огнем. Что хочет узнать этот мужчина? При чем тут мой отец и моя девственность? И почему последние два дня она всех так волнует?
— Сиплый, почему ты мне не веришь? — со стоном выдает отец. — Барон останется доволен. Сам же видишь.
— Вижу только, что с мордахой дочурке повезло. В остальном ты давно проебал доверие. Так что девицу к доку, и если она чистая, то так и быть, часть долга спишем.
— Сиплый, очнись, — еще больше унижается отец. — Ярослава стоит всего долга. Барон сможет ее настроить под себя. Она послушная. Умная девочка. В университете учится. Готовит хорошо.
Ушам своим не верю. Он меня расхваливает для продажи? Да, он не был нам с Тимкой хорошим отцом, но не собирается же он продавать меня какому-то Барону за долги?
— Ты проебался, Вить, — резко отвечает бандит. — Молись, чтобы дочь оказалась целкой и понравилась Барону. Иначе плохо тебе будет.
Незнакомец слегка качает головой, и два человека грубо хватают меня под руки и начинают тянуть к двери.
— Нет. Это не законно! Я не согласна! Я… Я… пожалуюсь...
Мужчина поднимает руку вверх, и его гориллы резко останавливаются.
— Да что ты? — с долей веселья произносит бандит. — И кому же собираешься жаловаться?
Мысли скачут. А ведь и правда, кому мне жаловаться? Вряд ли полиция меня послушает. Я почти уверена в том, что у меня даже заявление не примут.
— Данияру, — срывается с уст. — Ярому! Я пожалуюсь Ярому.