Когда я слышу о Суворове, удовольствие от сырников уходит на второй план.
— Тамара, а вы давно знаете Мирона Олеговича?
А в курсе ли вообще женщина, в качестве кого я нахожусь в этом роскошном особняке, ставшим для меня золотой клеткой?
— Мы познакомились четыре года назад в доме семьи, на которую я когда-то работала, — коротко отвечает женщина и замолкает.
— А вот я Мирона почти не знаю, — выдергиваю из подставки салфетку и сминаю в пальцах. — Вы могли бы мне помочь?
Женщина, стоя ко мне спиной, замирает.
— Я в курсе о твоем положении деточка. Но если ты ищешь во мне союзника, то не трудись. Я подчиняюсь только приказам Мирона Олеговича, — не оборачиваясь, говорит она. — Могу дать тебе совет. Мирон Олегович — гениальный человек, но очень сложный. Если тебе удастся найти к нему подход, то твое положение изменится.
Что-то у меня резко пропадает аппетит.
— Спасибо за совет, который я, наверное, никогда не пойму, — отодвинув тарелку, встаю из-за стола. — Мне пора бежать на учебу.
Жаль, что Тамара оказалась такой же марионеткой, как и все из окружения Суворова.
Настроение испортилось.
А выйдя на улицу, оно окончательно падает на самое дно, когда я замечаю прихвостня, разгуливающего по двору.
— Доброе утро, Антон! — не оставляю его без внимания. — Почему ты стоишь здесь? Тамара приготовила чудесный завтрак, который я не осилила. Может быть, доешь?
Антон стискивает челюсть. Сощурившись, пронзает меня колючим взглядом.
— Держи, — цедит сквозь зубы.
Он подает мне коробку с айфоном последней модели. Удивленно вскидываю брови:
— Флиртуешь, что ли? — скрещиваю руки на груди. — А Мирон в курсе таких подарков?
— Смартфон был куплен для тебя по приказу Суворова, — стоит с вытянутой рукой.
— Если бы Мирон захотел купить мне айфон, то почему не отдал лично?
Напряжение между нами возрастает. Прихвостню некомфортно стоять тут с коробкой и разговаривать, а может, он спешит, а я задерживаю его болтовней.
— Да кто ты такая, чтобы Мирон Олегович мотался ради тебя по всяким пустякам? Знай свое место, Рита.
— А ты, видимо, свое отлично знаешь, — качаю головой, глядя в холодные голубые глаза. Они такие светлые, как будто стеклянные и бездушные. — За деньги ты как пёс готов выполнять любые команды Суворова. Где твоя гордость, Антон?
Наверное, прихвостню есть что ответить, но почему-то он сдерживает свои эмоции. Только желваками дергает.
— Забирай ебучую трубку и проваливай, — резко всучивает мне коробку и раздраженно шагает к воротам.
Ох, еще немного, и из него точно посыплются молнии. Не перегнула ли я палку?
Глава 11
В такси распаковываю коробку и включаю новый гаджет. В смартфон уже вставлена сим-карта.
Открываю список контактов. Там единственный номер, подписанный «Мирон».
***
На паре по анатомии животных мы с Ариной обе не можем сосредоточиться. Я по объяснимым причинам, а вот подруга удивляет. Это ее любимый предмет.
— Ритка, — пихнув локтем меня под бок, шепчет и пододвигает свой телефон, — смотри, я нашла отличный способ быстро подзаработать приличную сумму. Репробанк приглашает стать донором яйцеклеток. До ста тыщ обещают. Круть же?
Морщусь и как будто ощущаю неприятные покалывания в животе, представляя, как из меня добывают яйцеклетки.
— Ты просто генератор безумных идей…
— А что такого? — округляет глаза. — Это же не только прибыльное, но и благородное дело…
Подруга снова утыкается в телефон, изучая информацию. Я украдкой достаю из рюкзака телефон, проверяя, сколько осталось до окончания пары.
— Ого! У тебя новый айфон? Откуда?
— Мне… подарили, — растерявшись, выпаливаю я и, быстро застегнув рюкзак, бросаю его на пол.
— И кто же делает такие дорогущие подарки? Успешного парня подцепила или щедрого папика?
Уф… даже не знаю, как описать Суворова.
У него такой возраст, что подойдет и под успешного парня, и под щедрого папика. Только я его не подцепляла. Он сам напролом вломился в мою жизнь и присвоил ее себе. Дал понять, что действовать против него не стоит и пытаться.
Глупо отрицать его связи и положение в обществе. Я по сравнению с ним лишь песчинка. Я никому не нужна и некому за меня заступиться.
И потому мне страшно пойти наперекор и кому-то рассказать о его выходке. Иногда кажется, что даже преподаватели в курсе, хотя, наверное, это бред. Но мало ли?
— Ну же колись, Бельская! — нетерпеливо напирает, хихикает. — Я должна знать все!