Потом она снимает модный интерьер отеля и обнимает какого-то мужчину. Что-то мне подсказывает, что это и есть Димочка.
А когда просматриваю следующую историю, мое сердце учащает ритм. Виталина показывает ресторан, и на заднем плане я замечаю Суворова.
Картинка сменяется, и вот я вижу, как Лактионова уже стоит в обнимку с Мироном. Суворов не улыбается, выглядит хмурым, зато Виталина светится от улыбки.
Она посылает воздушные поцелуи в камеру, а такое чувство, что мне. Специально. А затем так же демонстративно целует Мирона, оставляя на его щеке красный след помады…
Я в таком шоке, что не знаю, как реагировать. Просто закрываю истории и, застынув, смотрю в одну точку. У меня даже мыслей в этот момент нет. Такое чувство, что на голову надели большую железную кастрюлю и со всей силы ударили по ней кувалдой.
— Эй, ты чего? — замечает мое состояние Арина.
— Посмотри истории Лактионовой… — кое-как передаю ей телефон, а сама поднимаю взгляд на экран телевизора.
После довольной физиономии Виталины астральные сущности кажутся безобидными чудиками…
— У-у-у-у, — протягивает Арина. — Вот сучка! И Мирон с ней.
— Он говорил, что поехал на открытие, но о том, что там будет и его бывшая, промолчал. Меня не взял, значит, ее позвал?
Арина кладет телефон на кровать.
— Я думаю, что нет. Мы же выяснили, что они встречались несколько лет. Возможно, владелец отеля — их общий знакомый. Лучше всего будет дождаться Мирона. Пусть все объяснит. Когда он обещал вернуться?
— В двенадцать.
Подруга опять берется за телефон.
— Уже половина.
Разумеется, мне теперь не до фильма. Настроение испорчено. Я включаю в комнате свет и понуро вздыхаю. Плакать хочется.
— Солнышко, — утешает меня Арина, — не расстраивайся, пожалуйста. Все не так плохо, я уверена.
— Мне обидно. Я ведь ничего собой не представляю, чтобы сам господин Суворов показывал меня своим достопочтенным друзьям. Нет у меня ни талантов, ни денег, ни раскрученной странички. Живу здесь паразиткой за его счет. Конечно, у Мирона нет причин мной гордиться!
Не выдержав, я всхлипываю.
— Не говори так, — обнимает меня подруга. — Ты очень добрая и искренняя. И не подлая. Не забывай: тебе восемнадцать, а Лактионихе сколько уже? Тридцатка или задрапированный сорокет? Еще неизвестно, что в твои годы она собой представляла. У тебя все впереди.
Время переваливает за полночь, но Мирона все нет.
Вот стрелки ползут уже к часу, и мы по-прежнему с Ариной вдвоем.
— Надо проверить, как там обстановка, — нервничаю я, хватая телефон.
— Нет, — мотает головой подруга. — Когда ты просматриваешь историю, Лактиониха это видит. В следующий раз потрудись и создай фейковую страничку для таких целей.
— Да мне плевать!
— Остынь… — настаивает Арина.
И в половине второго Мирон не приезжает. Я уже думаю, что случилось что-то плохое. Однако не выдерживаю и, все же заглянув к Лактионовой, понимаю, что там гуляние продолжается. Правда, совместных видео с Мироном больше нет.
— А поезжай-ка туда сама, — вдруг предлагает Арина. — Зайди в отель гордо, походи там, присмотрись. Если Суворов тебя не позвал, то сделаешь вид, будто не знакома с ним. Вот он обалдеет…
— Мне страшно ехать в отель без приглашения.
— А сгорать тут от неизвестности не страшно? Пошли, — тянет меня из гостевой комнаты. В нашей с Мироном спальне подруга открывает шкаф. — Какие там у тебя достоинства?
— Не знаю, — пожимаю плечами.
— А я скажу: ты не только добрая, но и красивая. Молодая, свежая. Что еще надо? — раздвигает вешалки с одеждой. — Во-о-от! Наденешь это.
Она достает белое платье с нежным принтом розовых бутонов. Рукава у него фонариками, воротничок кружевной.
— Ты уверена? — сомневаюсь я.
— На тысячу процентов, — трясет вешалкой. — Какое миленькое платье. Ты будешь в нем выглядеть как непорочная прелестница для старого олигарха! То, что надо. Толстосумы там все челюсти свои потеряют. Волосы свои расчешешь и распустишь, — меряет меня взглядом. — И еще ты высокая, поэтому надевай туфли не на слишком высоком каблуке, чтобы не вгонять мужиков в комплексы.
— Как будто они там все гномы, — хмыкаю.
— Мирон-то, конечно, жеребец, но мы же не знаем остальных. А! — поднимает палец вверх. — Чуть не забыла. Возьми с собой самую дорогую сумку. Выпятишь ее вперед. Чтобы уж точно не подумали, что ты ошиблась адресом.
Без четверти два я, ёжась от холода, уже бегу в такси. Пальто не надела, чтобы не таскаться с ним по отелю. Арина осталась в особняке на случай, если мы с Суворовым разминемся — тогда подруга сразу же позвонит, и я вернусь.