А Хильда всё стояла, улыбаясь, словно познала саму суть существования. Она была невероятной мечтательницей, несмотря на то, что ей были доступны разные блага как нимфе. У них не существовало любви, но она свято верила в это странное неземное чувство, и когда Бенет подтвердил её догадки о том, что любовь всё-таки существует – девушка восполнилась новыми надеждами. Удивительно, что ей встретился тот, кто знает что это такое. Жаль только, что Тёмный совсем не разговорчив. Она бы многое хотела у него выпытать. Но её настроение и так было приподнятым от услышанного, поэтому девушка неспешно побрела вдоль длинной улочки к своему фиалковому дому.
Но для Тёмного новое напоминание о прошлом отозвалось в этот раз гневом. Он всё чаще и чаще поддавался поглощающей его душу тьме, и теперь сорвался. Почти. Сколько же ещё раз ему станут докучать одним и тем же вопросом? Сколько раз он должен запечатать своё сердце, которое ещё не тронутое мраком, чтобы не пробуждались былые чувства горечи и досады?
И вот сейчас он стоит в своём новом жилище, где нет абсолютно ничего родного, и как обычно, размышляет. Он воспринимает себя отныне не только осквернённым Тёмным, но он ещё и беглец, предатель, трус. Иначе остался бы в пансионе, продолжая заниматься тем же, чем и все остальные. А так – он сбежал. Бросил всё, оставив единственную часть самого себя далеко в прошлом – в том месте, где живёт его близкий друг и она. Лив. Только вот, от самого себя не убежать. Всё вокруг: деревня, нимфы, маги, да и сам глава деревни - полная ложь. Они все предаются веселью, маскируя настоящую жизнь пеленой услад. Взять даже ту самую Хильду, которую он сегодня выручил. Девушка сама не верит в то, что создаёт собственными руками. Она ещё не так опытна, как её сёстры, поэтому может рассмотреть за натянутой маской блаженства проблески реальности. Просто вокруг неё собрались те, кто тщательно скрывает настоящие жизненные хлопоты за безразличием, и некому показать как обстоят дела за пределами деревни, где она скорее всего даже не бывала.
Чтобы окончательно не углубляться в свои переживания, Бенет решил выйти и ещё раз взглянуть на нескончаемый праздник жителей, который они устраивают каждый вечер, как только зайдёт солнце. Едва он только покинул своё убежище, как услышал тонкие мелодичные голоса, доносившиеся со всех сторон, и пошёл прямиком в гущу увеселений.
Первым в глаза бросался Ярл. Он всегда выделялся пёстрыми одеждами среди зелени и сиренево-розовых нежных оттенков надетых на нимфах. Его голос звучал громче остальных, подавляя собой мелодичное пение девушек. Ярла окружило несколько нимф, рассевшихся кто-где; несколько сидело на траве прямо у его ног, одна на коленях, которая звонко хохотала на слова главы, другая обвивала его шею тонкими руками.
- Ну наконец-то и ты к нам пожаловал, защитник! – приветствовал Бенета Ярл, и протянул ему кубок с общего стола с тёмной густой жидкостью.
В этот раз Тёмный отказался от напитка, но кивнул в знак благодарности. Нимфы не спешили приближаться к нему, ведь были наслышаны о его холодной отстранённости, и только с любопытством наблюдали, жадно впитывая каждое сказанное им слово.
- Благодарю тебя, Ярл.
- Решил развеяться? – мужчина снял с колен девушку и встал со своего места, чтобы приблизиться к гостю. – Тебя жаждут видеть на праздниках все жители, а ты постоянно скрываешься в своём доме. Неужели тебе у нас плохо?
В голосе Ярла не было осуждения или обиды – скорее обычное любопытство. Многим было интересно отчего защитник деревни такой скрытный. Но удовлетворять чьё-либо любопытство Бенет не собирался, ограничиваясь одними кивками и благодарностями.
- Ты же знаешь – я отшельник.
- Ты отшельник только потому, что сам сделал себя таким.
- Я и не спорю.
- Хотя я всё равно раньше думал, что Тёмные более агрессивные существа. Но ты просто предпочитаешь одиночество.