Бенет молчал. Он не понимал поведения своего собеседника, который отчего-то не хотел признавать реальность. Мудрый взгляд обратился к нему.
- Твоя тьма только у тебя в голове, Бенет. Оглянись – и ты всё поймёшь. Ты подпитывал силы Тиарнака своей светлой душой, но ты совсем забыл о том, что Тиарнака больше нет. Так куда делась в итоге твоя душа, Бенет? – с этими словами, Высший обошёл Тёмного и растворился в воздухе.
Сердце мужчины колотилось в ускоренном ритме. Что имел ввиду жрец? Додумать мысль ему не дал, вышедший из главного здания Верховный. Не теряя времени, Бенет поспешил узнать у него подробности.
- Каковы наши действия? – сразу перешёл он к делу.
- Мы выслеживаем Аделу, а ты оберегаешь Лив. Приказ Высшего. – коротко ответил Верховный, и также быстро скрылся из виду.
Тёмный последовал за своей возлюбленной вдоль улицы, чтобы отныне не выпускать её из виду. Он не позволит Аделе добраться до его богини даже, если придётся отдать ей взамен собственную жизнь.
Глава 15
Наблюдая за непривычной суетой в одной части поселения, и абсолютной тишиной – в другой, на сердце Лив становилось всё тяжелее. Сейчас она могла лишь прятаться дома у Бенета, не более. Ей казалось, что это она – причина всех бед, свалившихся на сородичей, именно она запустила устрашающий процесс разрушений. Некогда её смерть изменила жизни всех существ, отчего пострадал не только Бенет. Сразу Тиарнак нарушил всемирный баланс, теперь её собственная мать. они оба хотели завладеть силой богини. А мать…которая собственными руками убила отца и всю веру Лив в бескорыстность. Она пыталась быть сильной ради других, ради Бенета, во имя их любви. Возможно, что-то изменится, а она лично сумеет чем-то помочь. Стоит отыскать Аделу. Богиня понимала, что это опасно, а мать добивается каких-то личных целей, но, ведь, не зря она пыталась использовать для этого собственную дочь. Скорее всего, Лив ещё имеет рычаги давления на Аделу. В любом случае, девушка знала, что не может в этот раз наблюдать за разрухой издалека. Она обязана помочь обезвредить Аделу, а также вернуть возлюбленного к привычной жизни.
- О чём ты думаешь? – родной глубокий голос нарушил тишину.
- О матери.
Бенет подошёл ближе, но, всё-таки, не посмел прикоснуться к Лив, чтобы утешить.
- Мы её остановим.
- Я знаю. Хочу как-то помочь.
- Позволь заниматься этим Верховным. Адела была одной из них. А тебе сейчас следует быть осторожной. Уверен, что мать тебя ищет.
- Рядом с тобой я ничего не боюсь.
- Пусть это так и останется.
Их взгляды встретились. Богиня снова увидела в глазах Бенета борьбу и, не выдержав, отвернулась. Слишком мало времени прошло с момента, как они оказались здесь. Её возлюбленный был так близко, но мыслями далеко. Это причиняло Лив невыносимую боль.
Её взор опустился на их общий фотоснимок. Раньше девушка его не замечала, не придавала значения, но теперь, её потянула к нему невидимая сила. Она подошла ближе, взяла рамку с фотографией в руки. Дерево оказалось горячим – так сильно впитало эмоции своего владельца. Девушка нахмурилась, не понимая, что же не так с этим снимком. Позади раздались шаги Бенета. Он остановился за её спиной, больше не нарушая тишины, чего-то выжидая. Пальцы Лив задрожали.
- Здесь что-то есть. – сказала она больше самой себе.
- Да.
Поколебавшись несколько секунд, она перевернула рамку, отодвинула в сторону заднюю часть и, наконец, увидела письмо.
- Что это? – хрипло спросила богиня, хотя отчётливо ощущала сумасшедшую смесь чувств, принадлежавших Бенету, излитых на листке бумаги. Это писал он. – Можно?
Девушка вопросительно посмотрела на Тёмного, но тот лишь кивнул в ответ. Она развернула сложенную бумагу, и принялась читать.
«Моя дорогая Лив… моя единственная, бесконечно любимая… Лив… Разве я могу описать словами то, как ты мне дорога? Я был таким храбрым и бесстрашным, когда решался на шаг, который изменил мою жизнь в корне. И так жалок и труслив сейчас, вычёркивая эти строчки, словно самый несчастный на свете…
Я продал душу для того, чтобы ты смогла жить, и дарить свой бесконечный свет этому миру. Но я потерял не только её, но и тебя. Мрак постепенно заполняет каждую мою клетку, и я поневоле начинаю ему поддаваться. Не знаю оттого, что я трус, или оттого, что мне не хватает сил бороться с самим собой. Наверное, и то, и другое. Мне бы хотелось поддаться тьме, окунуться в неё с головой, лишь бы хоть на мгновение приглушить свои эгоистичные страдания.