— Что ты думаешь о нашем лесе?
Она поднимает лицо к кронам деревьев.
— Всё пахнет так вкусно, так свежо.
— Да. Воздух здесь чистый, не то что в городе.
— Как долго вы здесь живёте?
Я останавливаюсь и прислоняюсь к шершавой коре толстого ствола, сгибая ногу и упираясь ступней в поверхность.
— Несколько лет.
Скай засовывает руки в карманы и носком ботинка разгребает опавшие листья.
— Это так отличается от того, к чему я привыкла.
— Когда я приехал сюда, чувствовал то же самое. Тишина была странной. И темнота. Теперь я благодарен лесу за каждый день. Я никогда не принимаю его как должное. Это прекрасное место, чтобы похоронить своё прошлое и найти новое будущее.
Я надеюсь, что это её успокоит, но Скай качает головой, как будто не совсем согласна или как будто считает, что её прошлое слишком большое и плохое, чтобы его где-то хоронить.
— Думаешь, что сможешь похоронить своё прошлое?
Это хороший вопрос, на который я действительно не знаю, как ответить.
— Может быть, если ты достаточно отвлечешься.
— До тех пор, пока ты больше не перестанешь отвлекаться.
Она описала перед собой небольшой круг, оставляя открытой неровную коричневую землю.
— Ты храбрая, знаешь ли… раз решилась на это. Я всё равно думаю, что ты храбрая.
И снова Скай пожимает плечами и качает головой, давая мне понять, что она не согласна. О чём она думает? Что такого плохого в её прошлом, что она не верит, что сможет от него избавиться? Почему она здесь?
— Ты всегда настроен позитивно? — спрашивает она, быстро меняя тему. — Тот, кто поддерживает мир?
Это застаёт меня врасплох. Неужели за то короткое время, что она здесь, так очевидно, что я выбрал для себя именно эту роль? Миротворца?
— Другие думают, что я молод и глуп. Я говорю им, что не обязательно быть стариком, чтобы усвоить жизненные уроки. И вам не нужно испытывать горечь от того, что вы учитесь.
Скай дрожит, и я снимаю свою куртку и осторожно набрасываю ей на плечи, а она прижимает её к себе. Несколько мгновений мы молчим, но воздух между нами кажется напряжённым. Меня переполняет желание прижать её к своей груди и успокоить то, что гложет её изнутри, крепко поцеловать, как я это делал прошлой ночью, уложить её и отвлечь нас обоих. Моё тело всё ещё трепещет при воспоминании о том, каково это — быть внутри неё. Оргазм, который мы разделили, заставляет меня чувствовать, что мы связаны.
Джек и Уэст правы.
Я глупец.
Воображаю то, чего на самом деле нет.
Хочу от этого большего, чем когда-либо получу.
Мы снова идём, достигая поляны, к которой я нас вёл. Когда мы останавливаемся, Скай задыхается, прижимая руку ко рту. Мы стоим на краю выступающего наружу полумесяца, возвышающегося на двести семьдесят градусов, и перед нами долина, настолько обширная, что кажется, ей нет конца. С разнообразными оттенками зимнего зеленого, ярко-оранжевого и россыпью ярких полевых цветов, которые расцветают в любое время года, благодаря ярким солнечным лучам и отдыху в густом лесу, здесь так красиво, что у меня захватывает дух.
Лёгкий ветерок шелестит в кронах деревьев неподалёку, а вдалеке слышен жалобный крик птицы, которая парит и кружит в поисках своей добычи. Знакомое журчание мощной реки, прорезающей себе путь через окружающий пейзаж, притягивает её взгляд.
— Так красиво, — выдыхает Скай, её взгляд скользит по моему, прежде чем снова остановиться на открывшемся пейзаже. Мы садимся на камни неподалёку, чтобы немного разгрузить ноги. Пока льющаяся вода заполняет тишину между нами, я думаю о том, что она сказала о том, что не может похоронить прошлое.
— Что заставило тебя записаться на аукцион?
Она заправляет выбившуюся прядь волос за ухо, глядя вдаль. У моей мамы были длинные красивые волосы, как у Скай, и она делала то же самое, когда дул сильный ветер. Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз сидел с женщиной на улице и просто разговаривал.
Скай сглатывает, её горло сжимается, чтобы скрыть правду. Я могу задать вопрос, но это не значит, что она даст мне ответ.
Её стремление к уединению снова пробуждает во мне инстинкт защитника. Что бы это ни было, я уверен, что ей слишком больно с этим сталкиваться. Что бы ни случилось в её жизни до аукциона, я ничего не могу с этим поделать. Всё, что любой из нас может сейчас сделать, — это постараться провести этот год как можно лучше.