Направляясь к креслу, я напоминаю себе, что она всего лишь сотрудница и ничего больше. Здесь нет места никаким чувствам, кроме чувства собственности и вожделения.
Я снова опускаюсь в кресло, Скай прижимается к моей груди. Её тепло проникает сквозь мою поношенную рубашку и боксеры. Она дрожит, но больше не всхлипывает, и медленно открывает глаза.
— Что случилось? Что происходит? — её голос звучит как у испуганного ребёнка, и она снова вырывается, как будто хочет встать. Я не отпускаю её.
— Думаю, тебе приснился какой-то кошмар, — говорю я ей. — Ты ходила во сне. — Скай обдумывает мои слова, отводит взгляд от огня и смотрит на меня прекрасными глазами, которые я едва могу разглядеть.
— Ты можешь разжечь огонь, Джек? Мне чертовски холодно!
Она говорит, как дровосек. Это не заняло много времени. Я не могу сдержать полуулыбки.
— Тогда ты вся горела. — Она вздрагивает, а я фыркаю.
— Пожалуйста, Джек.
Я поднимаю её с собой и осторожно прислоняю к спинке кресла. Её волосы влажные и прилипают к лицу. Она начинает дрожать сильнее, и это заставляет меня ускорить шаг, когда я разжигаю камин. Это не занимает много времени, и мы оба задерживаемся на пламени, пока оно разгорается и поднимается в прохладный воздух, наполнивший хижину. Я рад, что Финн и Уэст ещё не проснулись, и не отрываю взгляда от луны, которая теперь светит прямо в окно хижины. Облака сменились чистым полуночным небом. Я вдыхаю первые нотки тепла, исходящего от камина. Не приснился ли мне дождь?
Где-то на периферии моего сознания Скай снова вздрагивает. На спинке дивана лежит одеяло, и я тянусь за ним, возвращаясь туда, где она сидит.
Я не ожидаю, что она протянет ко мне руки, но Скай делает это с выражением мольбы и отчаяния на лице. Я подхватываю её на руки и сажусь обратно, укладывая себе на колени. Она кладёт голову мне на грудь, а я укутываю нас обоих одеялом. Она кажется такой маленькой и хрупкой. И беспомощной тоже.
Уэст и Финн подозревают, что она от чего-то бежит. Возможно, это моя возможность выяснить, правы ли они.
Она тихонько вздыхает, и на мгновение мне кажется, что она заснула, но затем Скай открывает глаза и смотрит на меня.
— Уэст сказал мне, что, по его мнению, ты в бегах. Это правда?
Скай наклоняет голову, опускает взгляд и прижимается лицом к моей рубашке. Она дрожит, прижимаясь ко мне, как будто одной мысли о том, что она оставила позади, достаточно, чтобы наполнить её страхом.
В дверном проёме вырисовываются неясные силуэты Финна и Уэста, встревоженных криками Скай, но я поднимаю палец, останавливая их. Они могут слушать, но, если пойдут дальше, Скай замкнётся в себе.
Я сжимаю челюсти и приподнимаю рукой её подбородок, заставляя посмотреть на меня.
— Теперь ты здесь, с нами, и ты должна знать, что мы защитим тебя, несмотря ни на что. Но мне не нравится, когда я не знаю, какая угроза может подстерегать нас за углом. Ты можешь быть напугана, и я понимаю, почему некоторые секреты легче сохранить, но ты должна дать нам шанс противостоять всему, что может произойти, чтобы мы могли защитить тебя.
Рыдание вырывается из её горла, и она, кажется, съёживается под одеялом.
— Он забрал моего ребёнка, Джек. — Из неё вырывается ещё одно рыдание, и я притягиваю её ближе.
— Кто, Скай? Кто забрал твоего ребёнка.
— Мой муж, Картер Рейнольдс.
Я знаю это имя. Он мелкий гангстер с большими планами и руками, запятнанными кровью. Когда я работал в правоохранительных органах, мы следили за ним в связи с мелкомасштабной операцией по сбыту наркотиков, а его бар считался прикрытием для другой гнусной деятельности. Недавно о нём писали в газетах из-за того, что он заключил крупный строительный контракт. Он опасен, потому что страдает синдромом маленького человечка, постоянно пытаясь компенсировать свою ненависть к себе напыщенностью и бравадой. В таких мужчин влюбиться труднее всего.
Я мог бы рассказать всё это Скай, но не хочу ещё больше нагнетать её и без того непреодолимый страх, поэтому я молчу, но сжимаю её чуть крепче, давая понять, что она может продолжать.
— Ей всего девять месяцев, — Скай замолкает, и у неё перехватывает горло. Она пытается заговорить, и я чувствую, как она меняет положение на моих коленях. Я сжимаю её в объятиях ещё крепче.
— Расставание с ней разбило мне сердце. Она — мой мир. Моя жизнь. Картер забрал её и не собирается возвращать. Я бессильна против него. Только не со всеми этими ужасными людьми, которые у него на службе. Я знала, что если останусь и попытаюсь найти её, то окажусь где-нибудь мёртвой. Я должна была сохранить себе жизнь. Ты понятия не имеешь, какой он. — Её голос перешёл на шепот, как будто так ей было легче говорить, не плача. Как будто её слова могут показаться неправдоподобными, если она произнесёт их достаточно тихо. Это то, что я понимаю. — Он убьёт меня, если я вернусь, но агония от того, что я остаюсь в стороне, разрывает меня на части каждый день.