Ну, может быть, не сегодня.
Она спокойна и безропотна, как будто знает, что ничего не получит от физического процесса секса и просто закроет глаза и будет терпеть.
Так что, возможно, ключ к разгадке в том, чтобы доказать, что она ошибается. Я опускаюсь на колени, хватаю её за ноги и подтягиваю её задницу к краю кровати. От резких движений одеяло, которое я разостлал поверх простыней, чтобы ей было тепло, взъерошивается. Скай ахает, но не сопротивляется, когда я прижимаюсь своим горячим ртом к её трусикам и посасываю её киску. Даже через ткань от неё исходит тёплый и сладкий запах, и что-то в моём мозгу словно щёлкает выключателем. Собственническое чувство усиливается на все сто процентов, и мои пальцы сдвигают её трусики в сторону, обнажая передо мной её нежную розовую плоть.
Скай не сопротивляется, когда я провожу языком от её сладкого маленького отверстия к бутону клитора. Она не хнычет и не шевелится, когда я набрасываюсь на неё, как голодный пёс, каким я и являюсь. Только когда я погружаю в неё толстый палец, она издаёт звук. Он мягкий и с придыханием, и мой член вздрагивает в ответ.
— Вот так, — низкий, рычащий голос Джека прорезает тишину, как первый звук бензопилы. — Вот так. Трахни эту сладкую киску пальцами.
Финн, который разделся рядом со мной, становится на колени на кровати и протягивает руку, чтобы коснуться волос Скай. Она закрывает глаза, эффективно отгородившись от него, и в ответ я подушечкой большого пальца терзаю её чувствительную плоть и засовываю в неё ещё два пальца, широко растягивая её.
Когда её киска сжимает мои пальцы, как тисками, я на мгновение теряюсь, но потом по телу пробегает рябь, и я понимаю. Она кончила почти без усилий, и осознание этого сводит меня с ума.
Она чиста и принимает противозачаточные. Это было частью контракта. Мы тоже прошли тестирование, так что в презервативах нет необходимости. Всё, что мне нужно сделать, это стянуть нижнее бельё и забраться между её расслабленных бёдер. Когда я нависаю над ней, её глаза открываются, и их лесной зелёный оттенок кажется таким же знакомым, как деревья за окном моей спальни. Она быстро моргает, как будто оргазм унёс её куда-то далеко, и она удивлена, что вернулась в это незнакомое место вместе с нами. Я стягиваю нижнее бельё с ее длинных, стройных ноги и беру её руки в свои, прижимая их к кровати рядом с её изголовьем. Мой член упирается в её вход, и я колеблюсь, но не потому, что не хочу этого, а потому, что это бывает только в первый раз, и я хочу продлить его.
— Просто трахни её уже, — рявкает Джек, но я не могу. Губы Скай приоткрываются, и кажется, что она хочет мне что-то сказать.
— Что? — спрашиваю я её.
— У меня никогда раньше не было оргазма, — шепчет она.
И впервые за долгое время я не знаю, что сказать.
3. Скрученная до подчинения
Скай
Лесоруб, возвышающийся надо мной, кажется огромным по сравнению с Картером. За последние несколько лет я привыкла к худощавому телу моего бывшего и к его размерам и весу.
Этот мужчина совсем не похож на Картера.
Грудь Уэста такая широкая, что из-за неё я не вижу ничего, что находится позади него. Чернила, растекающиеся по его грудным мышцам, плечам и рукам, настолько насыщенные, что почти не видно кожи. Его живот тугой и упругий, с волосками, которые спускаются вниз, вниз, вниз к выступу такого большого члена, что я даже представить себе не могу, как он может оказаться внутри меня.
Но я не могу отвести глаз от его лица. Коротко подстриженные тёмные волосы, посеребрённые серебром, придают ему суровый вид, а глаза тёмные и жесткие. Обветренная, загорелая кожа подчеркивает грубые мужские черты, которые не должны мне нравиться, но это так. Его губы мягкие и блестят от удовольствия, которое он мне доставил. Это глупо, но я хочу, чтобы он поцеловал меня этим ртом.
Этот мужчина — незнакомец.
Незнакомец, который хочет делать со мной то, что должен делать только влюблённый.
За исключением того, что мужчина, который говорил, что любит меня, снова и снова доказывал мне, что это не так, и теперь пространство между моими бёдрами кажется пустым и оторванным от моего разума и моего тела. Вернее, так и было, пока Уэст не заставил звёзды вспыхнуть у меня перед глазами, а жар не затопил мой мозг, пока я не была настолько ошеломлена, что не могла вспомнить, где нахожусь.
Он довёл меня до оргазма, как будто это было так же просто, как выключить свет.
Услышав моё признание, Уэст застыл, глядя на меня широко раскрытыми глазами, как будто я взяла шампур и медленно вонзила его ему в сердце.