Я жалобно, с повторным приступом тошноты, посмотрела на мать, но та явно, разглядев лицо этого господина, уже не смотрела на него с отвращением, а только разлилась в улыбке.
От такой неожиданной смены в её лице и я начала всматриваться в его лицо. Оно было круглым, с двойным а то и тройным подбородком, какая то хлипкая поседевшая борода, над ней улыбка во все 32 пожелтевших зуба. Большой нос картошкой, пятнами красные щеки, густые брови, и парочка складок на лбу. Глаза темно-карие, спрятанные за парой коротких ресничек, но на удивление именно в глазах чувствовалось некое тепло, а блестели они как у младенца.
И мне вот с ЭТИМ придется спать? Да он на бомжа больше похож, чем на человека, у которого есть почти 10 лишних миллионов на какую то девчонку. Он кажется месяц костюм не снимал и столько же не мылся.
- О господин Форшен. Какая честь увидеть вас вживую в своем доме. - Ксандра чуть ли не из трусов перед ним выпрыгивает. А лицо то какое довольное. Кто он вообще такой? Мать прервала мои мысли. - Я даже не могла представить, что такой уважаемый человек, захочет купить мою Лину немага. Позвольте приступим к договору и оплате?
- Да, давайте не будем тянуть. Наш самолет улетает через 4 часа, кхе-кхе. - произнес Форшен красивым совсем не старческим голосом. А вот его кашель был похож на вопли умирающей собаки.
Я поморщилась, но тут же мысленно поправила себя и, с наигранной улыбкой, подошла к столу где ровно посередине лежал договор.
Поскорей бы они подписали свои бумажки и тогда я уже смогу вести себя нормально. Нет, я бы, конечно, не отказалась сорвать сделку и с истеричным смехом сбежать из дома, да только я и за ворота выбраться не успею, как меня либо поймают и убьют, либо я потеряюсь и помру с голоду. В животе предательски заурчало, последний раз я ела утром до разговора с родителями. Старик поднял на меня взгляд и растянул свой рот в виде улыбки, видимо, услышал урчание моих китов в животе.
Наконец, решив отвлечься от голода, мне стало интересно, что же в договоре написано. Я заглянула через плечо матери, которая уже сидела в своем кресле, и, пропустив всю ненужную информацию, начала читать с пунктов об обязанностях.
"Тело обязано выполнять любые приказы своего хозяина. Тело будет использовать имя, данное ей хозяином. Тело больше не имеет семьи, говорить о прошлой семьи строго запрещается." Меня аж протрясло от того как грубо описана я. Хотя б человеком назвали, я б уже рада была. "Хозяину позволены любые прихоти связанные с Телом. Хозяин обязан устроить потерю девственности Тела в комфортных для нее условиях. Хозяин Тела, может выбрать ей новое имя. Хозяин имеет полное право причинять вред и калечить Тело. По усмотрению Хозяина, Тело может быть уничтожено без какого-либо понесения ответственности. После смерти хозяина, Тело умирает вместе с ним." Холодный пот, на перебой с мурашками, прошелся по моей спине и платье прилипло к ней. Я, наконец, начала осознавать, что со мной будет. Меня не считают человеком. Я буду нужна лишь для старика Форшена и то думаю не долго. Судя по его бегающим похотливый глазам , я ему надоем так же быстро как и заинтересовала. Что мне делать? А если его завтра магический инфаркт какой-то стукнет мне с ним помирать что ли? Хотя если мы оба умрем раньше, чем переспим, то хоть страдать под ним не придется.
Мои мысли прервал голос Форшена.
- Измените последний пункт на "После смерти хозяина, Тело освобождается от договора и может продолжить свободно жить под новым именем." - он говорил это уверенно, и меня удивило такое изменение договора не меньше Ксандры, которая кажется сейчас поперхнется своим негодованием.
- Но господин Форшен, такое изменение очень опасно для вас. Мало ли, что учудит эта девка. - с явным отвращение она указала на меня. - Вдруг она отравит вас или просто воткнет нож, пока вы спите, украдет ваши ценности и сбежит, свободно перемещаясь по Земле.
- В таком случае добавьте, что свободна она будет, если не будет причастна к моей смерти, иначе умрет вместе со мной. - с серьезным лицом заявил старикан.
Ксандра еще немного повозмущавшись, все таки согласилась на такое исправление договора. Все таки почти за 10 миллионов можно и уступить в одном пункте.
Вскоре, договор был прочитан и утвержден двумя сторонами. Наконец этот ад был закончен. Ну почти. Осталось магическими чернилами указать мое имя, которое Форшен великодушно оставил старое, и расписаться всем нам троим ими, а также поставить кровавый отпечаток пальца на своих росписях. Я быстро немного криво расписалась, уколола свой палец и оставила след. За мной сразу сделал тоже самое старик. Краем глаза я увидела его полное имя, господин Николас Форшен. Мать же не торопилась.