Пока не остались только мы. Я, ты, Представитель, и два ребёнка. Алария не в счёт.
И ты думаешь, что всё это ради того, чтобы выбрать достойнейшего? И одним из этих достойнейших станет ребёнок. Или кривозубая сука с сухой вагиной. Или я, уж точно не лучший представитель рода человеческого, пусть и модифицированного.
Не нужен был Предтече сильнейший. Он просто хотел посмеяться. Ткнуть своих потомков рожей в кровь и говно и сказать: «Вы — ничтожества, такие же люди, как и Покупатели, только денег побольше, и убить вас потруднее».
Думаю, если он реально заключил себя в Компьютер, он сейчас надрывает свой электронный животик, наблюдая как мы, черви, копошимся во всём этом дерьме.
— Думаю, доля правды в твоих словах есть, — буркнул я.
— Ага. А как тебе такое — Предтеча не смог убить своих детей, которые претендовали на его трон. И дело, конечно, не в родительских чувствах. Другие даже его бы растоптали, если бы объединились. И тогда он ушёл с арены, оставив другим разбираться друг с другом, пока не останется только один. А уж с одним-то он справится.
— В таком случае он слишком затянул с возвращением. Или ему нравится править помойкой.
Корвел неприятно захихикал. И, к счастью, заткнулся.
Мы прошли по развалинам столицы уже пять или шесть километров. Иди было довольно легко — даже когда развалины чудовищных по высоте небоскрёбов перегораживали дороги, мы без труда находили обходной путь. Но такое случалось редко.
Не знаю, шёл бы я здесь днём, меня бы наверняка поразило больше. А так мы едва плелись по идеально прямой дороге, заваленной редким мусором и иногда исковерканной буйно разросшейся растительностью парков и аллей. При том, что здесь было более чем просто зелено, животные по дороге не встречались. Только крысы. Да и то мало, вряд ли спустя двадцать с небольшим лет после войны здесь можно много чем поживиться.
Так что мои опасения по поводу племён мутантов или дикарей не оправдались. Здания тоже не выглядели слишком обветшалыми и не грозили свалиться нам на головы в любую секунду. Я совершенно не понимал, почему здесь так пусто.
Решив, что словестный понос Корвела лучше, чем неизвестность, я высказал свои мысли своему спутнику. Но глава одиннадцатого клана не разразился длительным и жутким рассказом, он просто хихикнул и, бросив «Пошли», свернул к одному из зданий. Однако, изучив в свете фонаря стену и вывески, он направился к другому. Так продолжалось ещё с четверть часа, и лишь седьмое по счёту здание удовлетворило его.
— Пошли. Только вперёд не лезь.
— Вот на это и не надейся, — хмыкнул я.
Поколдовав какое-то время над замком, но ничего не добившись, Корвел выпустил в стеклянную дверь очередь из автомата. Я зашипел на него, чтобы был тише, но он лишь захихикал. Кажется, Продавец мечтаний был уверен, что его выстрелы не привлекут никакого внимания. Поразмыслив и прикинув расстояние до центра города, я понял, что топать нам, скорее всего, ещё до следующего вечера, и мысленно обозвал себя идиотом. А после и Корвела, который предпочитал бродить по темноте, хотя у самого был фонарик.
Мы прошли по обширному вестибюлю и, следуя стрелкам, начали спускаться в подвал. Миновав две таблички «Вход воспрещён!», два коридора и три лестничных площадки, мы оказались у мощной железной двери, назначение которой я понял сразу. Слишком уж походило на бомбоубежище.
— Это ядерное бомбоубежище, — подтвердил мою догадку Корвел. — Оно многоуровневое, но мы слишком глубоко спускаться не будем. Да, думаю, оно и не понадобится.
Он явно знал, что делать. Набрал какой-то код на всё ещё работающем магнитном замке, потом отвернул ручку, и дверь раскрылась.
Первое, что я почувствовал, это смрад. Его сложно описать. Чудовищный, тяжёлый, он выбивал слёзы и вызывал тошноту. Так будто в замкнутом непроветриваемом помещении сгнили сотни, а то и тысячи…
Я тяжело сел на пол.
— Закрой дверь, — буквально простонал я сдавленным голосом.
— Понял? — хихикнул Корвел. — Ничего, это ещё цветочки. — Он закрыл дверь. — Пошли повыше.
Мы поднялись на первый этаж. Корвел напился из фляжки и благодушно предложил воду мне. Когда я закончил, он допил остатки и выбросил фляжку.
— Покурим?
— Угу…
Мы закурили. Мой спутник курил торопливо, делая частые мелкие затяжки. Нет, он не выглядел испуганным или шокированным, хотя испытать шок можно было, даже зная о том, что в этом подвале. Скорее на него повлиял только запах.