1-й прил. одет. госп. (мягко). Ну, ну, мой друг, отвяжись (сердито). В такие годы человек работать должен!
Продавец. Вы правы, но будьте так добры посоветовать, что мне делать... Не могу ничего подыскать...
1-й прил. одет. госп. (отделываясь от него утомленным жестом). Некогда мне, мой друг, обратись к кому-нибудь другому.
Продавец (Настойчиво, умоляюще). Ваш букет, господин... букет... Позвольте мне отнести его к ней... Дайте я отнесу его за десять су, за пять... за два...
1-й прил. од. госп. (со вздохом). Нет в Париже решительно невозможно жить! (быстро уходит).
Продавец (плачевно). Сострадания к бедному труженику без работы, два дня ничего не ел... (возвышая голос) Господа, будьте так сострадательны к бедному труженику, который десять дней ничего не ел (проходящая элегантно одетая женщина хохочет). А с этой что еще такое? Ах, черт возьми, действительно, я ошибся (бежит за молодой женщиной и догоняет ее). Сударыня... Сударыня... Ох, сударыня, будьте милостивы... Вы такая красивая... Надо к беднякам иметь больше сочувствия... Ведь не хотите же вы, чтобы я крал... Что-нибудь, дайте мне что-нибудь... Умоляю вас...
Молод. женщ. (испуганная настойчивыми просьбами). Прошу вас, оставьте меня... Прошу вас, или я полицейского позову! (быстро уходит).
Продавец. Нет, эта профессия начинает наконец возбуждать во мне отвращение!.. Продавая что-нибудь по крайней мере можно наговорить им глупостей, сколько угодно. (Проходит 2-й полицейский с равнодушным видом. Продавец быстро отворачивается и опирается локтями на перила моста). Бог ты мой, еще сцапают меня на месте преступления... (меланхолично). Как подумаю, чем я был... Теперь понятно, почему люди должны бежать от меня: сам стыжусь своего безобразия... На целую милю идет от меня этот запах нищеты, и этим запахом сам себя душу. Ведь это правда: кажется мне, что не ел я по крайней мере десять дней... А та маленькая идиотка смеется на это!... Ах, я прощаю им, понимаю их... Мужчины торопятся, у женщин нервы, а я беспрестанно у них под ногами путаюсь...
(с бешенством). Но пусть же они скажут, куда мне деваться! У меня уж нет ни почтовой бумаги, ни карандашей, ни детских игрушек, ничего, ничего!... Я могу быть им полезным только моим свободным временем, а оно им не нужно... Ох! сегодня задушу кого-нибудь, это уж наверно... (хватается за перила, шатается, через минуту с усилием выпрямляется). Вся эта чернь, что проходит... (минута молчания). Однако положительно хорошие люди... Только они не видят, ничего не видят, ни моей нищеты, ни этого пышного неба... (снова шатается). Ах! едва держусь... В глазах красные пятна!.. Это проклятое солнце, слишком долго я смотрел на него... Можно подумать — пьяный я... Да, это солнце, этот желто-красный шар, эти пылающие облака... У меня будто кровь в глазах, и слышу, как мозг мой кипит... (тяжело дышит, снимает и надевает шляпу, вытирает себе рукавом пот со лба). Немного отошло... Внезапное ослепление... Лучше мне, и меньше ощущаю голод... Ужасная вещь — голодным быть, чудная вещь — солнце!.. Когда-то... Но, однако, что со мной творится?... Когда-то я называл его богом нищих, как будто нищие в состоянии видеть его!.. (указывая на прохожих). А эти! Подумать только, что они ничего не видят, что никто-то ничего не видит... Жаль мне их... (вдруг начинает делать движения человека, которого осенило неожиданное вдохновение, потом судорожно хватается за перила, подымается на пальцах и весь преображается, в каком-то экстазе). Я мог бы поклясться, что какой-то огненный перст коснулся вдруг моей головы... (лицо его выражает безумную радость). Стук! и готово! Ах! что за чудная мысль осенила меня! (разражается резким пронзительным смехом). Зрелище будет, ей Богу, не хуже прочих... (прохожих все больше, обходят его, толкают. Вдруг он протягивает вперед руки, со всего размаху бросает на землю шляпу и принимает позу торговца, собирающегося начать свои шарлатанские рекламы, но на ряду с плутовски-насмешливым тоном в его голосе звучит мрачная ирония: он говорит как пьяный или безумный). Господа!.. Я не продаю ни почтовой бумаги, ни карандашей, ни часов с заводом без ключа: у меня есть нечто лучшее!.. У меня нет волшебного кольца, безопасности ключей: у меня есть нечто лучшее!.. Господа! Нет у меня курительных свечек для будуаров, единственного аромата милых хозяек, ни вертящегося волчка, радости детской, утешения родителей; у меня есть нечто лучшее!.. Ни красного воздушного шарика, который никогда не лопается, за исключением непредвиденных обстоятельств: у меня есть нечто лучшее!.. Господа подойдите ближе!.. Нет, у меня нет ни способов чудесного угадывания своей судьбы, безошибочного указателя всего, что с вами ни случится в прошлом, настоящем и будущем! Нет! Это нечто лучшее, говорю вам!.. Подходи, почтенная публика, сомкните ряды, господа! За осмотр плата не взимается!.. Внимание, начинаю!.. Ближе подойдите, повторяю, я никого не укушу и не обожгу!.. (Замолкает, чтобы начертить на земле три больших, сплетающихся рыбы). Подойдите, господа, подойдите!.. (Прохожие останавливаются и, после минутного колебания, образуют круг: в первом ряду традиционный мальчик от кондитера с своим тортом на голове. С каждой минутой толпа увеличивается; к ней присоединяется, увидев голову продавца над толпой, 2-й прилично одетый господин и третья женщина в светлом платье). Подойдите еще ближе и ничего не бойтесь: пока за место платить не надо!.. Женщины справа, мужчины слева, плата одинаковая, расстояние одно и то же! Ведь должны же вы, наконец, увидеть мастерового за работой! Вы должны сами оценить его уменье. Внимание! Товару на всех хватит без похвальбы и без обмана, и он не будет дорог и взять его с собой не трудно... Итак, подойдите — час наступил! Теперь время и только теперь можно (щелкает языком). Хватит его и для нянек, хватит его и для воинов! Не истощится его запас для матерей и девиц, для холостых и женатых, для вдов и вдовцов!.. Подойдите, господа! Еще ближе... Я продаю товар необычайный, неслыханный, не имеющий равного себе на всем мире, товар — единственный, единственный!.. И его хватит на всех, для каждого и каждой, уверяю вас, даю вам честное слово, хоть бы вас было сто тысяч!.. (делает вид что прислушивается направо и налево, потом продолжает еще энергичнее). Это вещь несравненная, и я сейчас вам докажу это... (шум в толпе).