- Ты никогда не увидишь солнца, если не будешь пропалывать свой огород, уничтожать вредителей и удобрять почву. Смысл в удовлетворении собственных желаний, а твоя жизнь больше похожа на жизнь первобытного животного – только природные инстинкты.
- Я… я… - начала Тамара, не в силах закончить из-за душащих слез. Это были слезы обиды в первую очередь на себя. Антонио уверенно ломал выстроенные печати и не прилагал к этому никаких особых усилий.
- Говори связно. Если не можешь, то лучше молчи. – безапелляционно заявил он.
- Я не знаю как… - тихо сказала она, пряча лицо в ладонях.
- И никогда не узнаешь. Даже у величайших умов этой планеты были учителя. – ответил мужчина, положив руку ей на плечо.
- Научи меня. – еще тише попросила Тамара.
Теплые руки оторвали ладони девушки от лица. Но она упорно старалась не смотреть мужчине в глаза. Он схватил ее за подбородок и вынудил поднять взгляд.
- Я могу научить тебя. Но, позволь предупредить: ты добровольно доверяешь свою жизнь мне, а это значит, что ты беспрекословно следуешь всем моим правилам.
- Хорошо. – прошептала Тамара.
- Запомни – это нужно тебе, а не мне. Для меня это просто проверка своих способностей, как ювелира. – резко сказал Антонио.
- Я согласна. – все так же безропотно ответила девушка. Журналист просиял широкой улыбкой.
- Договорились. – подмигнул он. Тамара вновь ощутила, что жар прилил к ее щекам.
Мужчина поднялся с дивана, одевая пиджак, а затем протянул руку ей.
- Вставай. Мы идем. Снова разговор о жутко удачливом парне, который выиграл четырнадцать миллионов в лотерею, откладывается. - хмыкнул Антонио.
- Я могу рассказать по дороге. – сказала Тамара, принимая руку и поднимаясь с дивана.
- Я четко разделяю работу и досуг. И никогда не совмещаю эти два понятия. Так что для этого разговора мы выделим специально время. У меня появилось вдохновение, ты ведь не хочешь его перебить? – вкрадчиво поинтересовался он.
- Нет. – усердно покачала головой девушка.
- Умница. – проворковал мужчина.
Тамара, словно завороженная не могла оторвать взгляда вмиг изменившегося мужчины. На его лице сияла игривая улыбка, а взгляд был прищурен. Казалось, что он стал совсем по другому смотреть на нее. Как скульптор ласкает взглядом брылу гранита, которая со временем станет шедевром. «Брыла» же смотрела на своего скульптора с нескрываемым обожанием.
Разница между Чейзом и Антонио была в том, что первый принуждал Тамару к изменениям. Возможно, если бы он действовал более мягко, то у него был бы шанс на успех. Антонио же никого ни к чему не принуждал. Все было сугубо добровольно. Даже более того: если Тамара ослушается, то журналист просто откажется от нее. Даже гениальным скульпторам попадаются никудышные брылы гранита, с которыми невозможна дальнейшая работа.
А еще была разница конкретно в них самих. Чейз не внушал трепета и уважения. Он не заставлял ее смущаться или чувствовать себя неловко. Тамара чувствовала свое превосходство над ним и это было ей не интересно. Антонио был для нее неприступной горой, которую она очень хотела покорить. Или покориться. Она еще не определилась с понятием.
- Куда мы идем? – спросила она, засовывая руки в рукава куртки, которую любезно подал ей журналист.
- Отметим наше соглашение. – бодро ответил Антонио.
- Но, я не одета для ресторана. – возразила девушка.
Журналист остановился в дверях и окинул ее оценивающим взглядом.
- Ты выглядишь не лучше, чем в прошлый раз. Так что не имеет значение, во что ты одета – все это жуткая безвкусица. Весь твой гардероб нужно отправить в топку. – заявил он.
- Но… - начал было Тамара, но Антонио прервал ее, подняв руку вверх.
- Не смей возражать мне. Ты сама дала согласие на полное повиновение. Еще одно возражение и я уйду. – неожиданно резко и холодно сказал журналист.
Девушка от неожиданности больно прикусила язык. Слова застряли в горле, не смея выбраться наружу. Шпилька была проглочена вместе с возмущением. Несколько секунд мужчина любовался эффектом своих слов. Его лицо снова смягчилось. Он мягко улыбнулся.
- Мы идем в одну хорошую пиццерию. Туда не нужно надевать платье.
- Мог бы и сразу сказать. – едва слышно проворчала Тамара, закрывая двери на два оборота ключа.
Антонио не то засмеялся, не то закашлялся.
- Я говорю, что хочу и когда хочу. Не привык подстраиваться под ожидания других. Что и тебе советую делать.
- Э-э-э… хорошо. – замялась Тамара.
- Еще одна твоя проблема в том, что ты не умеешь связно изъясняться. Либо мычишь, либо заикаешься, либо мямлиш, словно у тебя каша во рту. Ни один человек никогда не захочет слушать тебя. Первое правило успешного оратора – уверенность. Ты всегда должна говорить уверенно, даже если несешь полную чушь. Тогда у собеседника не возникнет и толики сомнения в правдивости твоих слов.
Они шли по коридору прямиком на парковку. Она встретила их мягким вечерним солнцем и теплым весенним воздухом. Тамара прищурилась и полной грудью вдохнула дурманящий свежий аромат.
- Как тебе погода сегодня? – внезапно спросил Антонио.
Девушка оглянулась на него и по хитрому прищуру глаз, поняла, что это наводящий вопрос, что бы проверить, как она восприняла урок.
- Вдохновляющая. Приятный ветер, словно кашемировый свитер, а солнце светит, словно раритетный торшер у бабушки дома. – ответила девушка, подставляя лицо лучам.
- Хорошо, только с торшером и бабулей ты явно переборщила. Но, уже намного лучше. – улыбнувшись, похвалил журналист.
Что ж, это можно причислить к маленьким победам. Антонио обошел машину и открыл перед Тамарой дверь. Она робко улыбнулась ему в ответ и села. Ее будоражило неизвестное ей чувство. Ей хотелось бежать вперед, ходить босиком по песку, танцевать под дождем и делать все это одновременно. Рука так и порывалась включить на стерео какую ни будь заводную мелодию и качать ногой в такт. Она едва себя сдерживала. Журналист сел на соседнее сидение, завел мотор, который взревел, словно разъяренный лев. Девушка ерзала на месте, не в силах сидеть спокойно.
Антонио сурово посмотрел на нее из-под лба. Она тут же застыла, словно кто-то нажала на паузу.
- Не дергайся. Дергаются только психически неуравновешенные люди. К тому же это действует на нервы.
Тамара нахмурилась.
- Есть, хоть что-то, что не действует тебе на нервы? – проворчала она, отворачиваясь к окну. Антонио насмешливо хмыкнул.
- Да, когда рядом сидит опрятная эрудированная женщина и при этом не дергает ногой. Это не только НЕ раздражает, а даже вызывает эстетическое восхищение. – спокойно ответил он.
Тамара ощутила себя грязной побирушкой, которая чавкает супом за господским столом. Сколько всего, оказывается, она не знала! Интересно, хватит ли у нее сил запомнить все, что говорит ей сероглазый демон?
Даже более того – ей будет мало этого.
Тамара украдкой посмотрела на мужчину. Он выглядел расслабленным, но стальные глаза не прекращали веять холодом. Густые черные ресницы отбрасывали тень, из-за чего взгляд казался хищным. На щеках и подбородке красовалась щетина. Она именно красовалась. У этого человека все было идеальным. Даже, если бы он месяц не мыл голову, то его волнистые каштановые волосы все равно выглядели бы превосходно и никто бы не посмел заикнуться, что что-то не так. Даже его брови выглядели идеально! Разве такое возможно? Он что, пользуется пинцетом?
Антонио вдруг потянулся рукой к стерео и Тамара поспешно отвернулась к окну. Салон наполнил уже знакомый блюз.
- Почему именно эта музыка? – с интересом спросила девушка.
- Мне нравится саксофон. Чистые ноты сменяются хриплыми и делают это плавно. Они могут быть как высокими, так и низкими, грубыми и тонкими. Разве это не прекрасно? – улыбнулся журналист.