Скандальную известность получил инцидент в 1998 году, когда офицера полиции и отставного полицейского арестовали в афинских апартаментах, где они силой удерживали двух украинок, торгуя их телами. Соседи рассказали командовавшим операцией офицерам из Бюро регистрации иностранцев, что женщин постоянно избивали, чтобы добиться повиновения. Жильцы не раз жаловались в местное отделение полиции на крики, доносившиеся из квартиры, но безрезультатно. Как раз в том отделении и работал арестованный офицер полиции. Найденный следователями альбом с фотографиями запечатлел его, часто одетого в тот или иной предмет униформы, в постели с разными молодыми женщинами.
Перед самоубийством Ирины Пенкиной в 1998 году (см. гл. 2) в полицию также поступило несколько жалоб от жильцов дома, где Ирину держали под замком вместе с тремя другими женщинами. Реакции не последовало ни разу. Даже анонимный звонок в полицейский участок в Фессалониках остался без ответа. А всего несколькими месяцами ранее три офицера того же округа были арестованы по обвинению в пособничестве проституции.
После каждого громкого скандала греческие политики клянутся начать кампанию по изобличению продажных полицейских и бюрократов и остановить торговлю людьми. Пытаясь успокоить возмущенную общественность, они обещают действовать стремительно и сулят ощутимые перемены. Проводят ряд образцово-показательных рейдов по известным публичным домам. Отлавливают и депортируют проституток без регистрации. Арестовывают и судят сутенеров и полицейских взяточников. Но по мере того как дела увязают в судебных процедурах, заклейменных Госдепартаментом США как "медленные и неэффективные", все стихает. В Греции уголовное дело обычно доходит до суда где-то за восемнадцать месяцев - чуть раньше, чем истекает максимальный срок предварительного заключения. До вынесения окончательного решения по делу проходит в среднем восемь лет. Неудивительно, что при таких обстоятельствах трафик вновь и вновь возрождается, едва гаснут прожектора общественного внимания.
Полицейская коррупция составляет ядро трафика и в
Израиле. Но, несмотря на бесконечные обвинения в адрес полицейских, в том числе и отставных, эта постыдная ситуация ничуть не тревожит политические и правительственные круги. Между тем Номи Левенкрон в своем крошечном офисе в Тель-Авиве единым духом выкладывает столько зафиксированных ею случаев соучастия полиции в преступлениях, что оторопь берет.
Невозможно описать, как широко распространено взяточничество среди израильских полицейских. Нередко они в открытую взаимодействуют с сутенерами и работорговцами. Более того, многие полицейские -постоянные клиенты борделей. Воспринимая это как признак сговора между своими мучителями и властями, жертвы редко жалуются последним на первых и прощаются с надеждой на избавление.
По словам Сигаль Розен, руководительницы "Горячей линии для рабочих-мигрантов" в Тель-Авиве, иногда полицейские получают скидки в борделях "благодаря добрым отношениям с владельцами". Розен добавила: "Слышали мы и о таких крайностях, как активное участие полицейских в покупке и продаже женщин и возвращение арестованных проституток сутенерам за денежное вознаграждение".
Сидя за столом, заваленным документами по делам освобожденных жертв трафика, Розен рассказывает историю русской девушки по имени Лариса, с которой познакомилась весной 2001 года во время посещения женской тюрьмы Неве Тирза в пригороде Тель-Авива. Чиновники прилагали все усилия, чтобы ускорить депортацию заключенной, и Розен заподозрила неладное.
Лариса угодила в ту же ловушку, что и многие Наташи в Израиле. Она откликнулась на объявление в местной российской газете, приглашающее молодых женщин на программу Аи Pair. Агент объяснил, что израильский закон запрещает ей легальное трудоустройство, поэтому агентство обеспечит ее поддельными документами и тайно переправит в страну через Египет. Отчаянно нуждаясь в работе, Лариса согласилась. Она долетела до Каира и по суше, через Синайскую пустыню, добралась до безлюдной местности недалеко от израильской границы. Оттуда ее вместе с несколькими другими женщинами бедуины-контрабандисты провели в израильский приграничный городок, где некий еврей, российский эмигрант, забрал ее и отвез на машине в Тель-Авив. И тут Лариса узнала, что ее на самом деле ждет. Ее продали израильскому сутенеру, который заявил, что отныне она - проститутка. Розен продолжает:
Осознав свое положение, она отказалась повиноваться. Она была так красива, и к тому же совсем молоденькая, а потому пользовалась огромным спросом. Но Лариса не собиралась мириться с происходящим, сказав себе что-то вроде: "Ладно, пусть я приехала не за этим, но мне же нужно как-то раздобыть денег, чтобы выбраться отсюда". Она отказывалась работать, и ее постоянно насиловали. Она все время плакала. Через неделю в бордель ворвалась полиция с обыском. Лариса сказала мне, что была счастлива, когда ее арестовали.