– Добрый день, Роза Ларионовна, да если бы на урок, – вздохнула Вера. – Тимур Ильдарович хочет видеть.
Дальше можно было не объяснять, Роза Ларионовна прекрасно понимала, что молодую Верочку ждёт не новость о повышении. Скорее всего, очередной родитель пожаловался на то, что его ребенок был предвзято оценён придирчивой Верой Ивановной.
– Удачи, – коротко ответила Роза Ларионовна.
Вера слегка улыбнулась коллеге, удача ей нужна сейчас как никогда.
Кабинет директора находился на первом этаже недалеко от центрального входа. Чтобы попасть в сам кабинет, необходимо было пройти через приёмную, которую стойко охраняла и берегла Тамара Степановна – женщина лет шестидесяти, с вечной, никогда не выходящей из моды, химической завивкой на голове.
Сама приёмная небольшая; стол Тамары Степановны, шкаф, где хранились «очень» важные бумаги, и три стула для посетителей занимали основную часть. Нежно-бежевый цвет стен и огромное окно придавали уюта. Также Вере нравилась небольшая пальма, что стояла в углу у входа, этот элемент декора освежал. Имелось еще пару вазонов, которые Тамара Степановна бережно хранила на подоконнике, подальше от рук учеников.
Вера постучала в дверь приёмной и, дождавшись ответа Тамары Степановны, вошла в помещение. Нервы немного шалили. Вера не знала причины вызова в кабинет директора, но показывать своё волнение не собиралась.
– Вера, добрый день, прекрасно выглядишь, – залепетала Тамара Степановна, оторвавшись от просмотра бумаг. – Ты к Тимуру Ильдаровичу? У тебя назначено?
– Добрый день, Тамара Степановна. Да, я утром получила имейл от Тимура Ильдаровича. Он написал, что хотел бы видеть меня после второго урока, – Вера стояла у входа, желание идти дальше не просыпалось.
– Ты проходи, проходи, не стой у порога. Присаживайся, у Тимура Ильдаровича сейчас посетитель.
– Спасибо.
Отлично, сидеть в приёмной и ждать, когда директор освободится, Вера хотела меньше всего. Не зря люди придумали поговорку «ожидание убивает», как раз это и происходило прямо сейчас с Верой. Не любила она эти разговоры, точнее не так, она не любила разговоры с Мартыновым, особенно наедине. Он давил на неё одним свои видом, Вера не могла смотреть ему в глаза, а он мог, от его взгляда Веру трясло, но не от страха. Она и сама не знала почему, или знала, но не хотела это признавать.
2.1
2.1
Спустя десять минут дверь кабинета открылась. Высокий, худощавый блондин в тёмно-синем строгом костюме вышел первым, за ним следовал Мартынов.
– Рад был видеть тебя, Паш. Передавай привет жене, – Тимур Ильдарович крепко пожал руку другу-блондину Паше и улыбнулся. Вера нечасто видела директора улыбающимся, да что там Вера, никто в школе не мог похвалиться таким достижением.
«Наверное, действительно хороший друг», – подумала про себя девушка. Вторая мысль была, что у Мартынова красивая улыбка.
«Ты это серьёзно?! Он тебя сейчас «и в хвост, и в гриву», непонятно за что, а ты тут слюни распустила», – выругала себя Вера.
Холодный голос директора вернул девушку к реальности:
– Проходите, Вера Ивановна, – бросил в её сторону Мартынов и, не глядя на Веру, зашел в кабинет.
Вера поднялась со стула, расправила невидимые складки на юбке и направилась следом за мужчиной.
Закрыв за собой дверь, она почувствовала две вещи. Первая – ей было тяжело дышать, и дело вовсе не в температурном режиме. Вторая – Веру не покидало ощущение, будто она шагнула в клетку к тигру, и сейчас он её съест.
Кабинет директора воистину поражал. Нет, тут не имелось канделябров и золотых икон. Тут было комфортно и в то же время шикарно. Все тот же бежевый цвет стен, ряд шкафов для бумаг, наград и других предметов, огромный т-образный стол, кожаный диван у окна и пара кресел в том же стиле. Вера никогда не сидела на этом диване. На собраниях она отдавала предпочтение стулу или же, если все стулья были уже заняты, отходила и стояла у стены, как и другие учителя, которым не досталось места. Хотя, та же Роза Ларионовна первым делом мостила свою пятую точку именно на этот диван. «Боже, такой удобный! Ты знаешь, Верочка, я бы на нём и спала», – выразила своё восхищение однажды Роза Ларионовна. Вера точно знала, что спать на этом диване, в этом месте она не собиралась.