Карла недовольно пожала плечами, и тогда шедший следом Горн пояснил.
– Там люки в полу и бойницы. Нет места лучше, чтоб сверху окатить расплавленной смолой или просто завалить камнями!
– Чего только не придумают!
В башне их встретил офицер с изображением ладони с растопыренными пальцами над забралом каски – родовым знаком Пальмы.
– Герцог Рутгоф-да-Римма-и-Пальма приветствует Ваше Величество и Ваше Высочество и сожалеет о своем нездоровье, мешающем встретить вас лично!
– Надеюсь, вы проводите нас к нему? – недовольно выпрямилась Равенна. – Дорога была слишком долгой, чтобы откладывать встречу с герцогом, но недостаточно утомительной, чтоб мы не смогли выдержать краткого разговора с ним!
Из сказанного королевой офицер понял лишь, что она настаивает на немедленном свидании с его сюзереном. Видимо, на этот счет им были получены соответствующие инструкции, поэтому он поклонился.
– Прошу следовать за мной!
Прежде чем двинуться по крытой галерее, они поменяли порядок: трубач со штандартником ушли в конец колонны, перед королевой с сестрой остались лишь двое сабельников и сам Горн. Встречающиеся в коридоре воины герцога прижимались спинами к бойницам, чуть склоняясь в поклонах, но гости на их приветствия не отвечали.
Равенна считала повороты, угадывая участки, которые они проходили. Слишком давно она была здесь в последний раз – тогда герцог Рутгоф был регентом, управляя королевством от ее лица. Лица… Скорее, от имени.
Восточная угловая башня. Четверо лучников, короб со стрелами, открытый люк лаза на нижний этаж. Вполне достаточно для мирного времени, но во времена ее детства замок казался переполненным солдатами: они стояли на каждом углу, по одному, по двое. И с наступлением ранних сумерек, таких как эти, уже трещали зажженные факелы, чадя и воняя нефтью.
Широкий проход направо в пустое и темное помещение. Совсем никого, лишь в середине белеющая груда камней. Как называется эта башня, тремя сторонами выступающая за стену – фланкирующая? Горн потратил много времени на ее обучение военным премудростям, считая, что властитель государства не имеет права распоряжаться людьми, хоть в общих чертах не разбираясь в их деятельности. Он умный, Горн, хотя и предпочитает больше молчать, чем говорить. Наверняка по числу воинов в палисаде, барбакане, коридорах и виденных башнях он смог прикинуть, сколько их в замке всего, как они вооружены и выучены. Впрочем и без того ясно, что герцогство переживает не лучшие времена, и вряд ли Рутгоф даже при необходимости сможет выставить более двух-трех сотен воинов. Хотя, с другой стороны, и этот отряд будет самым мощным в королевстве. Если позабыть о Волтрофе.
Еще один поворот налево и спуск по лестнице с потемневшими от тысяч прикосновений поручнями. Закатное красное солнце пробивалось в донжон сквозь бойницы узкими лучами, похожими на окровавленные сабельные лезвия. Сквозь них было страшно ступать, но королева продолжала идти, слыша, как впереди и позади нее поскрипывает кожа оружейных перевязей, лязгают ножны, касаясь стен, и трутся ткани одежд. Башня, сложенная из холодного мертвого камня, наполнилась звуками и будто сама ожила.
– Покои Его Высочества Рутгофа-да-Римма-и-Пальма! – глухо вымолвил офицер, остановившись перед массивной дверью.
Он чуть помедлил, ожидая, когда остановятся спускающиеся воины королевы, распахнул дверь и вошел внутрь.
– Ее Величество королева Равенна-да-Имра-и-Пальма! – торжественно провозгласил он.
Равенна вошла первой, задев локтем не успевшего отодвинуться Горна. По оборвавшемуся шелесту платья она поняла, что сестра стоит за правым плечом. Начальник охраны оказался слева.
– Приветствую Ваше Величество… И вас, Ваше Высочество.
Голос человека в длинной черной одежде, треугольном, черном же колпаке с прорезью для глаз, забранной сеткой из верблюжьего волоса, был еле слышен. Он и сам с трудом стоял на ногах, ухватившись рукой в бархатной перчатке за высокую спинку кресла. Герцог неловко поклонился, отчего огромные тени метнулись к ним по стенам, и снова выпрямился, освещенный пламенем масляных ламп на высоких подставках, установленных по обе стороны.
– Здравствуйте, дядюшка! – отозвалась Равенна, и одновременно с сестрой склонила перед ним голову, прижав руки к груди. – Нас предупредили о вашем нездоровье, поэтому прошу вас сесть!