Подумать только! И я велась на это дерьмо. Хотя я чувствовала, что сцена изнасилования в «Унесенных ветром» была в некотором роде отталкивающей, особенно когда Скарлетт, мирно потягиваясь, просыпается на следующее утро розовая и улыбающаяся. Но я всегда любила Кларка Гейбла, упорно навязывающего свое мнение Клаудет Колберт в «Это случилось однажды ночью».
Мы видели так много фильмов, где девушка говорит решительно «нет», «держись от меня подальше», а парень все продолжает звонить. Девушка пялится на свой автоответчик, просыпаясь, и в итоге сдается и падает к нему в объятия. Такой тип поведения иллюстрируют даже мой любимый «Скажи что-нибудь…», не менее восхитительный «Когда Гарри встретил Салли» и в особенности «Выпускник».
К счастью, сравнительно недавний «Проблеск надежды» похож на возврат к прошлому. Романтические комедии становятся лучше. В них меньше этой оскорбительной и унизительной темы «Большой-и-сильный-мужчина-показывает-слабой-девушке-что-к-чему», которую мы наблюдаем в фильмах «Роман с камнем», «Электрический наездник», «Женщина года», «Дестри снова в пути» и практически во всей Классике Американского Кино, от которой я только засыпаю. Вместо этого мы сегодня имеем «Правду про кошек и собак», в котором умная девушка добивается парня, и «Кое-что о Мэри», где Мэри осаждает целая толпа преследователей, и это переворачивает обычную киношную тему с ног на голову. (Боже упаси женщине быть героем-завоевателем, а мужчине — объектом ее преследований со сдавшими нервами, причем ни в кино, ни в жизни).
Мы всегда должны помнить, что Любовь с Первого Взгляда — единственный способ создать сюжет для фильмов о взаимоотношениях полов. Нужен конфликт. Нужно предоргазменное напряжение. Никто не удивляется, если парочка падает друг другу в объятия в третьем акте, если во втором они максимум пили кофе и предпринимали скучные прогулки по пляжу. Любовь должна победить. Путь к настоящей любви не должен быть гладким.
В кино мы зовем это романтикой, а в реальной жизни звоним 911.
12. Шестидесятые. Все-таки проблема для цыпочек
СЛИШКОМ МНОГО БОБА ДИЛАНА.
Я мало что помню о шестидесятых, но я помню вот что: было очень весело, это время было полно трансцендентальных моментов ясности ума, чувства, что все вокруг новое и обнадеживающее. Это было время сказочной музыки, сказочных наркотиков, сказочного секса, но тем не менее: девушкам приходилось трудно.
Одно из моих самых ярких воспоминаний: я сижу в коммуне, одетая в голубое атласное короткое платье с расширяющимися рукавами и стеклянными пуговицами, в чулках весточку, на высоких каблуках и в кепке из черной кожи с серебряными кнопками и удивляюсь, почему я никогда не выбираю музыку.
Музыку всегда выбирали парни. The Mothers of Invention, M&nilla Fudge, Cream и The Templalions составляли около 10 % музыки, a 90 % был, конечно, БобДилан. Это меня вполне устраивало, так как я верила, что если мы с ним встретимся, я обязательно стану миссис Боб Дилан, но иногда я не хотела слушать «Ballad оlа thin man» в тринадцатый раз за день. Может быть, я хотела послушать Дженис, The Kinks или Сэма Кука.
Думаю, если бы я встала, подошла к магнитофону и поставила кассету на свой вкус, у всех пьяных мальчиков-хиппи случился бы апоплексический удар.
Ко всему прочему я жила с целой группой. Тол Рундгрен был соло-гитаристом. Это было до его психоделической фазы. Это было во время его напряженной зшгудной фазы. В основном он решал, какую пластинку ставить, и в его выборе всегда присутствовало обалденное соло. Парни не из группы были не лучше. Даже гуманитарии.
Вот и все, что я помню. Хотя нет, постойте! Вот еще что:
ОПАСНОСТИ СВОБОДНОЙ ЛЮБВИ
Я любила свою спальню в пурпурной дымке, вызванной индийским покрывалом, висящем на окне. В особенности когда я сидела одна и жгла ладан. Но это бывало крайне редко, так как у моей двери всегда ошивались сотни парней.
Все было в порядке, поскольку у меня был парень. Процессия стояла в дверях и извергала кучу вопросов, комментариев, сплетен и высказывала надежду, что я, наконец, сменю свое бра. Никто не входил в комнату, поскольку мой «старик» сильно бы разозлился.
Когда же у меня не было чувств к кому-нибудь, всегда находился кто-то, от кого надо было защищаться. Готова поклясться, иногда мне казалось, что парни посылали других парней прямиком в мою комнату. Часто бывало так, что я сидела на своем матрасе на полу и читала, когда вдруг, откуда ни возьмись появлялся Барри, Роджер, Петер или Бобби. И, например, Бобби говорил: «Хочешь потрахаться?» — потому что он был таким чертовски раскрепощенным, а я вздыхала и говорила: «Неа, не в настроении».