Мои плечи поникли, а руки рухнули на колени.
– Именно, поэтому, я сфокусировалась на самом опасном в столовой — вилках и ножах?
– Бинго! Все верно. И если бы не ты и твои мысли, то быть бы всем нам там проткнутыми и надетыми на них как мясо для шашлыков на шампуры. - Дюк невесело усмехнулся, взлохматив своих идеально приглаженные волосы. Так он выглядел лучше.
Я почувствовала, что по щекам побежали горячие горькие слезы. Почему-то, ясно понималось то, что Рея я увижу, ох, как нескоро. И от этого становилось труднее дышать.
– Кто такой Рей? - как бы между делом спросил меня Дюк, играя со своими пальцами и смотря на горизонт. На меня он не бросал взгляды.
– Очень близкий мне человек. Самый близкий в этом мире. Именно, ради него я и осталась здесь, чтобы научиться контролю. Я боюсь, что могу причинить ему вред.
– Ты очень его любишь?
– Очень.
– А кто он тебе? Брат или друг?
– Ни тот и ни другой. Мы выросли вместе. Вначале в приюте, когда я туда попала после гибели родителей в автокатастрофе, потом у его тетки, что забрала его, а он не пошел без меня. И вот сейчас, мы впервые расстались. Но это для его же блага.
– Видно, ты его очень любишь. Цени это. Здорово, когда есть кто-то на этой земле, что дорог твоему сердцу.
– Разве у тебя такого человека нет?
– Нет. И хватит об этом. Видно, тебе уже лучше. Тогда, я пойду и, с твоего разрешения, доем свой ужин. Завтрак еще, ой, как нескоро.
Дюк резким движением поднялся со скамьи и пошел обратно в сторону столовой.
Эта тема была для него больной. Я поняла это поздно. Он — сирота, которого нашли на помойке и привели сюда, в «Центр». Он никому не доверяет и не привязывается. Как это, должно быть, тяжело. В следующий раз, когда встречусь с ним, то, обязательно, попрошу прощения.
Рядом со мной возник Хантер. Как всегда, неожиданно и незаметно для меня. Его шерсть была идеальной, а мордочка лучилась радостью. Если не знать о существовании волков, то Хантера можно было принять бы за мою комнатную собачку, только с той разницей, что эта «собачка» была в несколько раз больше даже самой крупной собаки.
Он сел рядом с моими ногами и положил морду на колени, уткнувшись носом в раскрытую ладонь. Он был мокрым и шершавым. Я потрепала Хантера между ушей и заглянула в глаза:
– Чего? Ты мне что-то хочешь сказать?
Волк замер на секунду, а затем поведя ушами, серьезно уставился на меня. Я поняла — он слушал меня и, что самое главное, понимал.
– Жаль, что наше общение может быть лишь односторонним. Я хотела спросить, почему лишь у меня здесь есть такой как ты? Дюк, кажется, назывался тебя... как же это...? - призадумалась я.
– Защитник, соратник, охранник, спутник — вот те имена, что дают животным, оберегающим одаренных. Вас слишком мало и вы слишком ценные для этого мира! - ко мне подошел Генри. - Можно присесть? - посмотрел он на меня, а затем покосился и на Хантера. Тот выглядел напряженным и готовым к атаке.
– Садись, конечно. Хантер, нельзя, - покачала я головой. Волк едва заметно расслабился и выпрямил спину, вновь усевшись у моих ног.
– Везет тебе с охраной, - весело заметил Генри, кивнув на Хантера.
– Да... наверное, повезло. А для чего они, спутники или защитники одаренных? Ты сказал, что звери были и у других одаренных. Кто это был?
– Хочешь знать?
– Да.
И Генри рассказал:
– Включая тебя, известных истории одаренных было лишь трое. Двое первых имели тоже своих спутников. Спутник в лице медведя был у первого одаренного.
– А как его звали?
– Густав. Он был из Германии. Жил еще в прошлом, в четырнадцатом веке.
– А второй?
– Вторая! - поправил меня Генри, улыбнувшись. Я тоже растянулась в ответной улыбке. Этот светловолосый парень действовал на меня умиротворяюще. - Вторая одаренная — это Елена из Российской империи, что появилась уже в девятнадцатом веке в одной из деревень кого-то уезда. Она была сильной женщиной и ее спутницей была пума, что сверкала своими желтыми глазами во тьме, пугая путников тех краев.
– Пума?
– Да. Отчасти, наверное, именно поэтому тебя так невзлюбила Тамара.
– Почему?
– Она сама имеет русские корни. Ее отец — англичанин — женился на русской, когда ездил в Россию по делам. Тамара считает, что она достойна дара вместе с Дюком.
– Вот как, - значит, Тамара имеет общие корни с одной из одаренных. Интересно...
Меня отвлек вновь Генри:
– Но этого не будет!
– Почему ты так решил?
– Одаренных немного и не в каждом столетии. И вот, теперь у нас есть ты. Все, лавочка закрыта.
– Мне от этого не стало легче, Генри! - встала я со скамьи. Хантер поднялся на все четыре лапы и последовал за мной.