Сейчас я много чего могу но просто не знаю, что я должна делать! Ведь многое из того, что я могу делать, делать совершенно не нужно. Вредно. Потому то мне и тяжко сейчас. Ведь все наши чем-то заняты, что то делают и никакими муками, как я, не мучаются. Это даже хорошо, что пианистка … не знаю, могу ли я её так называть, но если она не возражает, то пусть, сама подошла и засыпала меня вопросами. Как бы … плюс один человек в нашу компанию, это хорошо но способ … правильно ли? Да ещё и её информация по безухому. А если она права? Тогда у советника точно не получится ничего ему доказать. Как можно что-то доказать человеку, который сам видит нашу правоту но не желает её признавать по своим личным причинам, никак не связанных с установлением истины? Надо сказать советнику. Может придумает что, для такого случая или развеет мои опасения. Вот! Дело нашлось. Полезное.
- Ну да, у меня тоже сложилось впечатление, что он чего то не договаривает, что за его недоверием кроется нечто большее, чем слабые доказательства. Что есть какая-то другая причина, по которой мои доказательства не воспринимаются им как аргументы, - начинает делиться своими впечатлениями советник, - только я не мог понять, какие такие причины его заставляют так поступать. И ещё эта появившаяся раздражительность! Он то, конечно, списывал всё на своё возмущение, как ему казалось, вполне обоснованное. И это могло бы сойти за правду, если бы я не знал его раньше. Так что, версия твоей «пианистки», вполне может быть истинной. Как бы не прискорбно в этом было признаваться. Но ты пока никому не говори. Эта версия не проверенная и потому мы не можем никого обвинять в подлости. Да и если сможем, то всё равно не будем. Поняла?
- Поняла. А почему?
- Нет ну … ему лично сказать можно. Но только так, что бы никто больше не слышал, особенно, из его отделения. А если мы сделаем это публично, то он вывернет это так, что он прав, у нас недостаточно аргументов и потому мы переходим на личности обвиняя честного человека во всякой ерунде. Многие поверят. Нам это не нужно.
- Ага. Ясно. А что на счёт пианистки? Берём?
- В клан — нет.
- Это я ей уже сказала. И объяснила почему.
- И что на ответила?
- Что то типа «круто»!
- Эээ … это одобрение такое?
- Я так поняла, что да.
- Если да, то берём, - вот так просто? Без всяких пояснений?
- Но ведь без одобрения … это же против правил!
- Ну здрасти! Человек, который разрушил основной закон говорит о соблюдении правил! Что-то новенькое!
- И что теперь? Можно всё ломать? А вдруг это правило имеет большой практический смысл?
- Имело. Когда у отделений была профессиональная специализация. В этом мире, такие профессии как у нас или у них не нужны. Здесь нужны только охотники, собиратели и специалисты по архаичным технологиям. На корабле такие были?
- Ну а если у них теперь некому будет лежачих кормить?
- Всех лежачих, которые вернулись вчера мы заберём в клан. И ещё одного из тех, кто не ушёл из отделения ботаников. Мы вообще всех ботаников заберём но не всех в клан. Сама понимаешь, количество мест ограничено. С этим проблем не будет. И безухий не будет возражать. Мы избавляем его от лишних ртов. Во! Идея возникла! Мы можем проверить, правду ли сказала пианистка!
- Да? А как?
- А просто! Мы спросим у него разрешение на переход пианистки к нам!
- И что? - тут я правда не поняла мысль советника.
- Если заартачится, то она нужна ему как полезная, если разрешит, значит не нужна как оппонент, подрывающий авторитет руководителя.
- А … ага. А если взамен чего потребует? Или кого, тогда что?
- Кого … кого он не потребует. В любом случае. А вот про что, он, в любом случае спросит. Только в одном случае потребует а в другом, попросит. Думаю, разницу будет легко определить. Но это уже без тебя.
- А что без меня то?
- А то, что ты здесь обесточенные контакты протираешь в то время, как для тебя есть работа, которую можешь сделать только ты.