- Видишь? Ничего страшного. Это даже приятно.
А самой больно. Очень и очень больно и тоскливо. Неужели это существо не знает, что такое мытье в теплой воде?
“Расспросите Йон-Ли и узнайте ее историю” - вспоминаю я текст задания.
Конечно, расспрошу. Причем очень-очень детально. И тогда узнаю. Но позже. Сейчас не время.
Я неторопливо лью на девочку воду, а потом, взяв мочалку и бутылочку с гелем, стоящую на полочке, старательно намыливаю тщедушное тельце. Стараюсь быть мягкой и аккуратной, но грязь настолько сильно въелась в кожу, что мне невольно приходится тереть посильнее. Это определенно не нравится моему найденышу, и она жалобно поскуливает, как щеночек. Но стойко терпит.
- Ты умничка, - искренне хвалю я Йон-Ли, - Ты большая умничка, девочка. И такая красивая! Сейчас ты поспишь, отдохнешь… А кушать? Кушать ты хочешь?
Девочка вскидывается, округляя еще больше свои и без того огромные глаза, и я наконец-то отмечаю их цвет - темно-серый, с крошечными янтарными искорками и тонким ободком на пару тонов потемнее вокруг зрачка. Секунду подумав, девочка неуверенно кивает.
- Ах ты, зайчонок, - не удержавшись, всхлипываю я и, обняв Йон-Ли, крепко прижимаю к себе, хотя из-за влаги моя одежда мгновенно промокает.
Что ж делать? Вести ее, распаренную, с мокрыми волосами, в столовую-ресторан не хочется. Ничего. Попрошу Красного выручить.
Закончив водные процедуры и старательно вытерев девочку, я одеваю ее и снова подхватываю на руки. Выбираюсь в спальню и удовлетворенно улыбаюсь - не только проделанной работе, но и предусмотрительному нагу, который, устроившись около моей кровати на свой хвост, кивает на поднос с едой. Сам догадался. Какой молодец.
Обожаю хвостатого.
Йон-Ли испуганно оглядывается, словно только-только заметила постели с лежащими на них игроками, порывисто сжимает меня своими ручками и категорически отказывается слезать. Приходится мне сесть вместе с ней (да я и не против) и буквально подсунуть под нос принесенную Красным пищу - кусочки мяса и овощи. Не сразу, но девочка принимается есть - быстро, торопливо, будто у нее вот-вот заберут тарелки, игнорируя вилку и ложку и хватая кусочки прямо руками.
- Не торопись, пожалуйста, - ласково просит Красный быстрее меня, - Незачем. Теперь тебя никто не обидит, Йон-Ли.
Практически не жуя, девочка быстро заглатывает еду и одновременно продолжает бдительно осматриваться. И в итоге останавливает свой взгляд на Йенти, который, свернувшись клубочком, тихо посапывает на койке рядом. Он укрыт одеялом и его практически не видно, но Йон-Ли заинтересовано наклоняет голову набок, рассматривая торчащий крысиный носик и длинные усы.
- Это Йенти, - тихонько поясняю я, - Утром, когда мы проснемся, я обязательно вас познакомлю. Надеюсь, вы подружитесь.
Девочка кивает. И вдруг впервые подает голос:
- А кто вы такие?
Я улыбаюсь и ласково оглаживаю девочку по макушке между рогами. Та ожидаемо жмурится и дергается, но не сильно. Явная реакция человека, привыкшего к грубости и регулярным побоям. Я морщусь и с силой сжимаю зубы.
Вот же гадство! Какая беспричинная жестокость! Конечно, за свою жизнь я насмотрелась всякого и с издевательствами над детьми тоже сталкивалась. Но не привыкла. К такому невозможно привыкнуть!
Когда девочка наелась, я скидываю с себя верхнюю куртку и укладываюсь под одеялом. Йон-Ли пристраиваю рядом. Девочка уже доверчиво прижимается ко мне и продолжает обнимать одной ручкой за шею. Несколько секунд - и она, прикрыв глаза, засыпает. Смешно морщится, сопит и явно готова при малейшем шорохе проснуться и рвануть прочь.
Считаю ли я странным, что с такой легкостью взяла на себя ответственность за эту кроху? Красный прав - я слишком жалостлива. Поэтому нет, не считаю. Взрослые - это взрослые. Они сами могут позаботиться о себе, чего бы они там не говорили. Либо сами пришли к тому, что, нуждаясь в помощи, они потеряли всех, кто бы мог позаботиться о них. А дети…
Дети - это дети. Они беззащитны перед ударами судьбы, потому что не имеют ни опыта, ни силы.
Так какая разница, в реальности мы или в программе?
Каждый человек сам делает свой выбор.