Оттого Лебедева сейчас здесь. Рядом. И готова броситься по первому зову.
Глава 1. Регистрация нового пользователя
Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды.
Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!
“Мастер и Маргарита”,
Михаил Булгаков
Первое, что я чувствую - это холод. Сильный, неприятный, но вполне себе терпимый.
Как будто я совершенно голая и лежу на крыше какой-нибудь высотки.
Распахнув глаза, я сквозь туманную дымку вижу нечто просторно-лиловое. Не ткань. Не потолок. А что-то значительно высокое. И с вкраплениями чего-то сизо-белого, будто облачного.
Осознав себя лежащей на чем-то твердом и холодном, я прислушиваюсь к своим ощущениям и физическому состоянию. В этот же момент боль слетает меня, оставив послевкусие железа на кубах и небольшие покалывающие толчки в мышцах. Я облегченно вздыхаю, аккуратно поворачиваюсь на бок и приподнимаюсь на локте.
Чтобы сфокусироваться, я несколько раз моргаю. Недоуменно вглядываюсь перед собой.
И ни черта не понимаю.
- Я сплю, - говорю я специально в голос, чтобы проверить и голос, и слух.
К моему удивлению, слышу я прекрасно. Вот только голос не мой - какой-то низкий и хриплый, каркающий. Сорвала? Когда бы? Хотя…
Я снова ложусь и прикрываю веки.
Вспомнить. Надо вспомнить последнее, что я видела.
Землянка. Рядом - Малёк, Дед, Лис, Аттила и Гун. Мы ждем, когда образуется пауза между арт-обстрелами. Потом - вызов по рации. В тишину мы выбираемся из землянки, и, пока парни разбираются с осколками на территории, я бегу с Мальком по окопу на восток, так как там раненые.
После - поле. Изрытое, ухабистое, израненной.
Короткий свист, очень хорошо знакомый и предупреждающий об опасности. Положение у нас незавидное, максимум, что мы можем в данной ситуации - это упасть на землю и надеяться, что снаряд попадет не в нас и лишь черканет осколками.
Но нет.
И боли нет. Все происходит мгновенно, и только мозг взрывается ослепительным светом.
Я… умерла.
Или… нет?
- Блин… - шепчу я зло, - Да вы издеваетесь…
Не знаю, откуда, но я четко знаю, что снаряд попал точнехонько по мне. Малёк был в метрах пяти от меня - не задеть его просто не могло. Выжил ли? Вот этого я не знаю по вполне понятным причинам.
Вот только какие, нахрен, понятные причины?! Если я умерла, если снаряд попал по мне, как я сейчас думаю? функционирую? испытываю холод?
Резко распахнув глаза, я медленно поднимаюсь и сажусь. Попе холодно, но это меньшее из зол. Потому что я снова гляжу на пейзаж, который несколько секунд назад уже удивил меня своей нереалистичностью.
В первую очередь, кто сказал, что загробный мир - это коридор? Или райские кущи? Или котлы с кипящим маслом? Я, как медик, не верила ни в один из этих образов посмертной жизни и всегда была уверена в том, что за последним толчком сердца и импульсом мозга нас ждет лишь забвение. Полная отключка систем. Ни рай, ни ад, ни, прости Господи, Вальхалла.
Да и то, что я сейчас видела перед собой, мало напоминало мне хоть что-то. Максимум - какую-то африканскую пустыню. Причем, не ту, что покрыта песком, а ту, что когда-то была дном океана и сейчас представляла собой твердую поверхность с замысловатым узором из трещин, простирающуюся до самого горизонта. Ни вам дюн, ни вам оазисов, ни хваленых фабрик солнечной энергии. А нереалистичность этого места создавали краски какого-то безумного художника, который решил потратить целое состояние и уйму времени, чтобы раскрасить этот мир. Помимо неестественно лилового неба в разводах, глаза буквально резали контрастные пятна всех цветов радуги - они покрывали глинистую почву как разводы от бензина, только куда более насыщенных оттенков. И так до самой границы с куполом неба.
Выводы?
А нет никаких выводов! Опять же, исходя из бредовых размышлений, можно предположить, что я не умерла, а нахожусь в коматозе и это все - лишь игры моего разума. Может, не так уж серьезно меня ранило (в смысле, не до смерти) и кто-то умудрился меня вытащить, вколол лошадиную дозу обезболивающих, и организм вот так замысловато реагирует на препарат. А, может, это последние конвульсии клеточек мозга и нервных импульсов.