Решетка — первое препятствие, которое не позволяет двигаться по темным водам подземной реки дальше. Но и на этот случай у меня есть инструменты. Однако сперва решаю использовать не самый мой развитый магический дар — магию аспекта металла.
Концентрируюсь на стальной решетке, наполняю ее маной, смягчаю и наконец разрываю просто руками. Проход открыт, но нужно сделать такой, чтобы ни один боец не зацепился в спешке, а потому приходится потратить еще какое-то время.
Работать в мутных водах, да еще и в темноте — само по себе непростое занятие, уже не говорю про течение, но сильно упрощают задачу встроенное освещение в сам ПАД, а еще бойцы, которые светят сверху мощным промышленным фонариком.
Наконец я заканчиваю и по этой же решетке поднимаюсь на бетонный берег. С ПАДа бежит вода, а через несколько секунд он гудит струями воздуха, которые выбивают воду, после чего я снова могу дышать здешним воздухом, а не запасами доспеха. Запах метана и болотной тины не из приятных.
— Ждите здесь, — приказываю бойцам, — а я выясню, насколько долго нужно будет идти под водой.
— Алексей Федорович, может, это лучше сделает кто-то из нас? — спрашивает Федотов, держа в руках специальное армейское снаряжение, которое намного лучше того, что используют аквалангисты.
— Нет времени, — отвечаю и тут же продолжаю, добавив в голос строгости: — Приказы командира не обсуждают.
В итоге снова возвращаюсь в мутные черные воды. Иду по дну, глубоко проваливаясь в ил. Режим маскировки уже выключен, а потому ПАД позволяет мне легко сопротивляться силе медленного, но мощного течения и тому, как ноги погружаются в дно.
Лишь девять минут спустя — специально засекал — я добираюсь до места, где можно выбраться на поверхность. Делаю это небыстро, очень осторожно, ведь если меня заметят патрульные, которые вполне могут здесь бродить, на всем заводе быстро поднимут тревогу.
И я не ошибаюсь.
Медленно выглянув из черных вод, вижу, что патрульные с мощными фонариками здесь, действительно, бродят. Решаю, что нужно их быстро ликвидировать, а затем вернуться за бойцами и перейти к следующему шагу операции. После снятия патруля время до нашего обнаружения или же поднятия тревоги будет зависеть от того, как часто дозорные сменяются или докладывают об обстановке.
Тихо двигаюсь под водой, стараясь лишний раз не создавать волнение на поверхности. Сквозь мутные воды вижу свет, он и служит мне ориентиром. Наконец приближаюсь достаточно близко и выпускаю ману из ядра, быстро оборачиваю ее в аспект стихии воды. Спарринг с Федотовым я закончил с помощью двух водных хлыстов, вот как раз они сейчас идеально подходят для реализации задуманного.
Сформировав их на обеих руках, подхожу к стенке канала. Из-за того, что сам канал по своей форме не квадратный, а круглый, удачно толкаюсь ногами от бетона с большим усилием. Выныриваю из воды, наверное, не так умело и красиво, как дельфин, но тем не менее, этого времени мне хватает с лихвой.
Польские бойцы оборачиваются на шум. И стоит признать, реакция у них, действительно, довольно неплохая. Пусть на их лицах вспыхивает удивление, но руки уже тянутся к рациям и вскидываются автоматы. Вот только я быстрее — поднимаюсь с брызгами воды и все еще мчусь вверх.
Взмахиваю руками, и оба водных хлыста мгновенно охватывают патрульных. Один бьет с такой силой и охватывает шею бойца, что тот сразу теряет сознание. Второй держится, но когда водная плеть оплетает корпус, и я тяну ее на себя, он не может сопротивляться.
Сила притяжения работает на меня, а потому, скрываясь обратно в мутных водах, быстро утягиваю дозорных за собой. Водные плети вовсе не развеиваю в воде, наоборот — подтягиваю к себе и удерживаю дозорных. Один из них быстро перестает сопротивляться, и тогда я отпускаю оба трупа по течению.
Неприятно, вот всегда неприятно убивать. Но таковы реалии этого мира. Главное, что я не мучил врагов перед смертью. Да, утопление нельзя назвать гуманным способом, но все случается довольно быстро.
В рамках проекта мы через что только не проходили — все ради того, чтобы в нужный момент рука Близнеца не дрогнула.
Вынырнув из воды еще раз, я подбираю рацию и два автомата. Просто бросаю их на дно канала и спешно возвращаюсь к своим бойцам. Течение мне помогает, однако мысли о том, что у ПАДов среднего и тяжелого класса есть даже системы для быстрого передвижения под водой, все равно мелькают в голове.
Наконец показывается решетка, чудом прожекторы, встроенные в ПАД, нащупывают ее раньше, чем я упираюсь в нее практически носом. Хватаюсь за ржавые кривые прутья и толкаю себя в нужную сторону.