Катя Орлова сидела рядом со своим парнем. Они с интересом наблюдали за своими любимчиками. После того, как Горшков начал «прессовать» Алексея, сестра-близняшка с особенным рвением болела за брата, но и очень переживала.
Еще она очень хотела, чтобы подонок Горшков вышел из гонки, девушка даже не догадывалась, что вскоре на центральном полотнище покажут, как желтая «Черволе» вырывается вперед, а красная «Чайка» уходит в неконтролируемый занос и затем срывается в придорожную канаву с грязью да кустами.
Сергей, Захар, Илья, все трое ближайших приятелей Алексея очень переживали за парня и искренне болели за него. Еще не было ни одной гонки, чтобы друзья так взволнованно за ней наблюдали. И дело вовсе не в рекордно большой ставке, а в том, что один из гонщиков — их друг, который внезапно раскрылся по-новому и продолжает это делать.
В какой-то момент к Алексею притирается Горшков, и друзья недовольно выкрикивают, возмущаются и размахивают руками, разве что не осыпают Артура матами. Их можно понять, так грязно в нелегальных гонках уже давно никто не делает.
Рядом с парнями сидел Леонид. Или просто Леня — тот самый пилот, который должен был выступать на своем америконском спортивном авто, но так неудачно поскользнулся и сломал руку. Ему уже давно наложили гипс, а одна девушка-целительница по секрету от остальных срастила вправленные кости и не стала объяснять, почему не сделала этого сразу.
Как только Леонид увидел, что его машина чуть не попала в аварию, он от стресса едва не повалился со стула, а уж какие проклятия он шептал под нос в адрес Горшкова-младшего. Лучше ушам благородных вовсе не слышать таких слов.
Вдруг на большом экране снова выводят противостояние желтой и красной машин. Горлов решается на опасный шаг и задевает кормой машину соперника. Приятели Алексея снова выдают неподдельные эмоции, а Леня едва ли не рвет волосы на голове. Он не столько переживает за благородного незнакомца, сколько за собственную машину, ведь в нее вложено целое состояние.
— Да остынь ты, Лень! — хлопает его по спине Илья, он злой на Горшкова и очень раздухаренный. — Алексей тебе всё компенсирует, ну… или мы.
— Правда⁈
— До последней копейки! — подтверждает Сергей, а Захар рядом кивает.
— Алексей! Алексей! Алексей! — ритмично начинает скандировать Леня, напрочь позабыв о том, что его машина уже заметно пострадала.
Теперь он хочет только того, чтобы его «Черволе Ромако» хотя бы так, пусть даже ценой всего, но заняла первое место.
На экране тем временем сверкает картинка. Красная «Чайка» срывается с дороги и падает прямо в канаву. Настолько неожиданное завершение противостояния заставляет толпу зрителей ликовать. Все люди просто в шоке и восторге одновременно. Лишь один человек недовольно ворчит под нос — Иван Гальдин: он очень не хочет проиграть свой маслкар «Соболь», ведь отцу это точно жутко не понравится.
⁂
Практически весь оговоренный заранее маршрут позади. Я смотрю в зеркала заднего вида лишь изредка, на всякий случай. Все участники гонки давно отстали от меня… Кроме одного, а точнее — одной. Та таинственная девушка на японском авто едет впереди. Бывает, я ее догоняю и она мне невольно уступает, но чаще наоборот.
Так мы и несемся к финишу вместе — черный и желтый, таковы цвета наших машин. От красной ленточки нас отделяет лишь один поворот, причем не настолько крутой, чтобы даже на наших скоростях его обязательно приходилось проходить дрифтом.
И тут я понимаю, что японская машина явно выигрывает над американской, как бы я сам ни старался. Но у меня все еще есть один шанс. Нужно только рискнуть, причем это не жульничество, а настоящая стратегическая хитрость.
Я уже давно еду за незнакомкой, а потому знаю, что она даже чрезмерно доверяет своим тормозам. Имею в виду, что они очень чувствительные и, если говорить образно, то будто срабатывают за миг до прикосновения ноги.
Это может стать для меня решающим преимуществом. Двигатель воет, стрелка дрожит у красной черты. Таинственная гонщица впереди на полкорпуса. Ее выхлоп плюется дымом, шины оставляют черные шрамы на асфальте. Поворот уже близок, вдалеке виднеется особняк.
Моя правая нога парит над педалью, готовая к удару.
Перед последним поворотом я делаю вид, что вхожу в него боком раньше — слегка сбавляя скорость и изображая руками, что сейчас буду бешено вращать руль. Незнакомка, что изредка поглядывает на меня, ведется: стоп-сигналы «Ниигаты-си» вспыхивают, машина приседает.