Денис замечает меня первым и сразу же выкручивает громкость на минимум.
— Доброе утро, господин! — говорит он с Демом практически в один голос.
Здороваюсь с ними, тоже усаживаюсь на свободное кресло, осматриваю получившуюся машину или это уже нечто вроде легкого бронетранспортера?
«Шестерка» напоминает железного зверя, облаченного в коричнево-зеленый камуфляж. Шесть колес обуты в агрессивные покрышки, готовы вгрызться в грязь, а высокая подвеска придает машине еще более суровый вид.
Кузов теперь более угловатый и выглядит так, словно собран из бронированных листов наспех. Но в этой небрежной простоте тоже есть свой шарм. Стекла затемненные и укрепленные. Фары прикрытые прочной стальной сеткой, а на задней дверце сразу две запаски.
На крыше, как вишенка на торте, установлен пулемет «Максим», вернее — его современная версия. Вдоволь налюбовавшись детищем своих верных людей, все-таки есть в боевой технике свой шарм, я спрашиваю:
— Что, парни, закончили свой «Магнум опус»?
— На девяносто девять процентов, Алексей Федорович, — отвечает Никита.
Дем сразу же уточняет:
— А ста никогда не будет, поэтому «Шестерку» можно считать полноценной боевой единицей, готовой к эксплуатации.
По коварному взгляду Широтина я понимаю, что он уже хочет пустить ее в оборот. А что? Я тоже не против. Не будет же у меня вечно гвардия состоять только из пехоты, для больших свершений и противостояния с сильными мира сего нужны куда более внушительные силы. Техника в этом почти такой же существенный помощник, как и сильные маги.
— Дем, с сегодняшнего дня используйте «Шестерку» на учениях. Только не вздумайте испортить газон и дорожки.
— Нет-нет, конечно, исключительно полевые учения, — отвечает оружейник и поднимает руки в успокаивающем жесте. — Парни с Валуном уже собираются как раз на такие…
— Тогда почему ты до сих пор здесь⁈ — по-доброму усмехаюсь я, указываю взглядом на авто.
— Спасибо, господин! Парни будут в восторге! — Широтин подрывается с места, прыгает за руль.
Машина громко ревет мотором и уносится на улицу. Надо будет потом потребовать у Федотова отчет, я хочу быть уверен, что гвардейцы не просто грязь месят да в бездорожье играют, а отрабатывают настоящие боевые сценарии. Ну, то есть я, конечно, в них уверен, но техника на учениях — это несколько другой уровень, всё немного сложнее.
— Хорош, зверюга, — Никита гордым взглядом провожает свое детище.
— Да, наделает еще шума, — отвечаю ему и продолжаю: — Переговори с Амандой, машину нужно зарегистрировать, иначе у Имперской Канцелярии могут возникнуть вопросы.
— Уже сделано, — со знанием дела отвечает Никита и берет папку со стола.
— Оперативно. Хвалю, — я бегло пробегаю глазами по печатям, оформлению, содержанию и прочему: чисто, что не придраться. — Для тебя есть работа. Жезаря помнишь?
— А как же? Такого человека не забыть, — почесал парень затылок.
— Сегодня ты поедешь к нему договариваться о встрече. Возьми с собой какой-нибудь презент, что ему понравится. Мне нужно лично с ним встретиться, поэтому сразу дай понять, что никаких формальностей, без напыщенных визитов и всего такого. Недолюбливает Жезарь все это.
— Сделаю, Алексей Федорович.
— Приступай, — киваю я. — Отзвонись мне, как закончишь.
⁂
Уже на следующий день вместе с Никитой мы едем на переговоры с Жезарем. Причем машину я выбираю самую заурядную из всех имеющихся в моем автопарке. Ею оказывается самый обычный «Стриж», ухоженный и чистый, но звезд с неба не хватает. Думаю, это тоже сыграет мне на пользу.
Я почему-то уверен, что будь на моем месте Иван Гальдин или тот же мой брат Игорь, они бы непременно поехали на самой дорогой машине из имеющихся и сразу разгневали этим Жезаря. Такой он человек, и с этим просто нужно считаться.
Кстати, про Ивана Гальдина — последнее время его не видно и не слышно, а его «Соболь» отдыхает у меня в гараже. Два раза я на нем уже выезжал в свет, машина, действительно, зверь, настоящий маслкар.
Минут тридцать спустя мы с Никитой въезжаем в район старых промышленных цехов на окраине города. Здесь местами слышится громкий гул машин, я не только про грузовики с прочей рабочей техникой, но и про различные стационарные механизмы.
В воздухе запах гари и машинного масла. Но самое необычное — это ощущение нагретой маны в пространстве. Использовать ее как дармовую точно не получится, она просто говорит о характере некоторых работ, которые ведутся в этом районе.