Перевожу взгляд и вижу, как в нескольких десятках метрах перед нами, у самой широкой центральной лестницы стоит еще одно нечто. Мечник в среднем ПАДе и все бы ничего, но у него не две руки, а четыре. Две из которых — бионические. Хотел бы я знать, как работает его мозг, раз уж у него целых четыре клинка в руках и, стало быть, он умеет с ними обращаться.
— Алексей, будь как дома. Мы давно тебя ждали, — с дружелюбной улыбкой вещает четырехрукий воин.
Даже не думаю ему отвечать, вместо этого жду, когда появятся оставшиеся двое. Чувствую тяжелую поступь одного из них и сильный магический фон второго.
— А я думал, мы должны их убить⁈ — звучит синтезированный ПАДом голос.
В центре холла, на втором этаже, в том месте, где висит последняя люстра из всей серии, появляется, пожалуй, самый тяжелый и бронированный наш враг. Если это не сверхтяжелый ПАД, то я даже не знаю. Более того, вместо двух рук — два дула, не как у танка, но тоже внушают.
— Это сарказм, кретин, сколько раз тебе повторять? — хмыкает воин с четырьмя клинками.
— Ну хватит. Они пришли, а значит, сейчас полягут, — лишь в конце фразы к нам выходит из соседней комнаты маг в легком ПАДе. По ощущениям, у него все шесть Кругов, а еще как раз он должен руководить этим «зверинцем».
— Алексей Федорович, вы обещали нам сложнейшее сражение! — нарочито громко и грозно говорит Артем Федотов. — Но что я вижу, вы никак перепутали и привели нас в цирк уродцев⁈
— Начинаем, братья! — негромко говорит маг в ПАДе, его аура усиливается, а доспех начинает окутываться энергетической оболочкой.
— Не ждите от меня пафосную фразу, — говорю своим парням по каналу связи. — Действуем!
Приводы наших ПАДов громко гудят. Топот бьет по ушам и тут же этот шум в автоматическом режиме нивелируется шлемом «Метаморфа». Мы бежим в разные стороны, не пытаясь обогнать друг друга. Наоборот — прикрываем.
И спешка эта более чем обоснована. Ведь ровно в этот момент сильнейший маг противников вытягивает руки и бьет по тому месту, где мы находились секунду назад, чем-то вроде темной магии. Я знал про ее существование, несколько раз даже видел вживую, но сам никогда не использовал. Нет у меня такого аспекта.
Одновременно с ним выстреливает в нас и здоровяк в сверхтяжелом ПАДе. Он вытягивает обе руки, крупнокалиберные дула вдруг светятся из глубины, а после из них вырывается… даже не знаю, как это назвать. Нечто вроде лазера, который каким-то образом совместили с магией света. Никогда такого не видел.
Тьма задевает некоторых из нас, как и световые атаки сверху. Благо ПАДы надежны, а потому мои стальные воины лишь сверкают защитными магическими сетками. Да, это будет сражение не одной мощной атаки, а долгое и выматывающее.
Глава 27
Мы, лишь увернувшись от первой дальнобойной и наверняка самой концентрированной атаки, за ответом в карман не лезем. Я выстреливаю языками пламени, привычно подпитывая их кислородом. Это не самое убойное заклинание, но у него широкая площадь урона.
Федотов закидывает во врагов куски камня, благо его здесь достаточно. Что до земли — только в больших цветочных горшках. И это лучше, чем ничего.
Остальные бойцы используют самые разные аспекты: воздух, вода, лёд, молния… Всё, что только можно. Поле боя превращается в нечто, что сложно описать словами. Шум невероятный, всполохи магии так вытанцовывают по воздуху, что кажется, будто это фестиваль краски. Вот только одно попадание может нанести весьма существенный урон.
Вдруг «Метаморф» и собственные ощущения подсказывают мне, что за одним из моих гвардейцев тянется больно уж мощная магическая аура. И она явно не может ему принадлежать. В один миг окидываю доступное моему зрению поле сражения и понимаю, что как раз теневого противника не вижу.
Рывок в сторону — приводы в ПАДе натужно скрипят. Усилители помогают мне совладать с инерцией и сделать нужное движение. В последний момент успеваю взмахнуть мечом и тем защищаю одного из своих парней от опасного артефактного кинжала, который теневой маг хотел вонзить ему чуть выше в район холки.
Сталь смазанным блеском проносится по воздуху, но лишь царапает теневого. Он так же быстро исчезает, как и появляется. Глазами, конечно, я его видеть не могу. Но вот чувствовать за счет его ауры, за счет специальных артефактных датчиков в «Метаморфе» — вполне.
Делаю рывок за теневым. Параллельно с тем я выдергиваю автомат из-за пояса и, не целясь, высаживаю одну из двух обойм в человека-медведя. Это заставляет его немного отступить, но едва ли наносит урон. Левой руке становится тепло, вибрации почти не было — гасители, встроенные в руку ПАДа, работают лучше, чем раньше.