Он даже не отвечает на мой вопрос, лишь затягивается из трубки. Затем выдыхает и… ничего. Но его молчаливое неодобрение — знак, который сложно не уловить.
— Тебе пора, Алексей, — раздраженно, но сдержанно говорит он.
— До свидания, отец, — мне, конечно, хочется сказать больше. Но, во-первых, этикет, а во-вторых, незачем «разгонять» первый потенциально серьезный конфликт с главой рода.
Я встаю из-за стола и иду к выходу. Нет, а на что он рассчитывал, интересно? Неужели, правда, думал, что я вот так просто возьму и отдам в пользу рода всё то, что возводил с нуля? Разве что кроме «Трансиба», но и его бурный рост — моя заслуга, а вовсе не Суркина, который едва держал компанию на плаву.
По итогу я ухожу с этой встречи, зная, что теперь я не просто под наблюдением. Я нечто вроде переменной, которую отец больше не контролирует напрямую. На самом деле он и раньше не контролировал, просто теперь он знает об этом наверняка.
⁂
Игорь Орлов, обливаясь потом, снимает со стоек два черных «блина» по двадцать пять килограммов каждый. Он, недовольно хмурясь, несет их к штанге и вешает на гриф. Итого получается двести килограммов стали. Рабочий вес.
Игорь смотрит в зеркало и видит свои бугрящиеся разгоряченные мышцы, а еще красное лицо, на котором будто застыла маска недовольства. При этом Игорь полностью доволен продуктивной силовой тренировкой.
Его беспокоит другое — свое положение в доме Орловых. Он — старший сын и формально главный наследник — начинает выглядеть всё более «бледно» на фоне младшего брата. Его скромные, как по меркам Алексея, инициативы тонут в согласованиях либо не приносят желаемого результата.
«Конечно, всю жизнь быть ничтожеством и тут такого добиться… Любого впечатлит! К тем, кто всегда показывает отличные результаты, совсем другие ожидания», — примерно так думал Игорь.
Он лег на скамью, взялся за гриф и начал считать повторения. Чем больше Игоря бесило свое положение и достижения младшего брата, тем проще ему было выжать вес.
В какой-то момент он вспомнил, как его знакомые шептались о том, что младший Орлов давно перегнал старшего по влиянию и результатам. Игоря это так разозлило и замотивировало, что он сделал еще пять повторений после отката.
⁂
Федор Максимович Орлов тем временем сидел в своем кабинете. Он заполнял документы. Делал это на автомате, без особого энтузиазма. Глава рода больше думал о том, что положение нужно менять.
Возможно, не сразу, но что-то в структуре власти рода придется пересобрать. Либо продумать более эффективную систему сдерживания. Либо вовсе пойти через открытый конфликт.
⁂
Месяц проходит, как одно мгновение. Много дел за это время сделано. Еще две смены гвардейцев вернулись из моего поместья вблизи Источника и много всего еще… Но самое важное — мы с Жезарем наконец-то закончили разработку первого спроектированного точно под меня ПАДа. Он называется «Метаморф», что просто идеально описывает его главную особенность, но об этом позже.
Добыть все необходимые ресурсы — это была задача, что называется, со звездочкой. В основном список закрыла Аманда. А вот работать и проектировать ПАД совместно с Жезарем — это уже какая-то сверхзадача.
Я — в целом малоэмоциональный человек, но под вечер практически каждого дня работы с Жезарем едва не срывался. Держался и терпел этого сложного в обоих смыслах мастера только потому, что он легенда в своей сфере. Да и собственный ПАД — это то, что позволит стать намного сильнее.
Сейчас я как раз еду к Жезарю. Он пообещал, что к пяти вечера закончит последние приготовления и «Метаморф» будет готов к испытаниям на полигоне при мастерской.
Выруливаю к забору, который огораживает территорию частного дома Жезаря от улицы промышленного района. Глушу мотор «Соболя», открываю дверь авто и сразу чувствую характерный запах этого места: дым, ржавая сталь и разные присадки с техническим маслом.
— О, Алексей, дорогой! Проходи-заходи, — мне навстречу выходит, чуть хромая, Яков Савельевич собственной персоной.
Его гладкая лысина блестит под солнцем, пока он не закрывает ее беретом. Черные усищи под носом побриты, похоже, в честь того, что вся основная работа позади.
Но все это пустяки. Главное, что на его лице улыбка, пусть и кривая из-за шрама. Жезарь улыбается только тогда, когда у него хорошее настроение. А значит, «выносить мозги» своими причудами он мне не будет.