— Приведи себя в порядок. Мы сейчас пойдем к отцу, нас ждет серьезный разговор.
— Сделаю, — поникшим и каким-то отстраненным голосом говорит Игорь.
Глава 20
Выхожу из спортзала и почти у самого входа встречаю Свету. Она все еще не сняла защитный нагрудник. А сейчас устало смотрит на меня, держа пакетик со льдом у левой щеки. Именно по ней ударил ладонью Игорь.
— И как поговорили? — спрашивает она с некоторым удивлением и недоверием. Впервые после представления новой модели ПАДа Света смотрит на меня так по-особенному.
— Наш братец теперь будет как шелковый. А если нет — просто дай мне знать, — отвечаю ей с легкой улыбкой.
Света зависает с приоткрытым ртом. Рад бы подождать, пока она вернется в реальность, но встреча с отцом не ждет. Сделав несколько шагов в сторону поместья, вдруг слышу ее голос с совсем нехарактерными конкретно для меня аннотациями.
— Леша, спасибо! Ты настоящий брат!
Как же она ошибается…
⁂
Вхожу в родовое поместье без почтительных поклонов и без прежней осторожности. Отец в кои-то веки без кальяна под боком. Он сидит в гостиной и… ну, просто смотрит какой-то фильм. У него что, выходной?
— Здравствуй, отец, — решаю все-таки не вести себя как полный победитель по жизни. Этикет никто не отменял, особенно по части людей из высшего света.
— Присаживайся, Алексей, — Федор Максимович берет пульт и ставит кино на паузу. — Петр Юрьевич недавно звонил мне. Он все нахваливал тебя, вот только знаешь… я так толком и не понял за что? Не помню, чтобы у нас были какие-то дела, связанные с их родом, которые требовали твоего участия.
— Пусть это пока будет нашей с ним маленькой тайной, — сдержанно улыбаюсь: не говорить же мне раньше времени о моем противостоянии с проектом. — Уверен, придет время, и он сам обо всем расскажет.
— Имеешь полное право, ты уже давно не ребенок, — неожиданно не став настаивать, кивает отец. — А что насчет Насти Быковой?
— Интересная особа, — отвечаю прямо. Но ведь из контекста прекрасно понятно, что мы собираемся обсудить не моих избранниц, а потенциальную пользу от брака для рода. — Отец, а как ты считаешь, нам важнее укрепить союз с Быковыми или заключить с Лазаревыми?
— И с Лазаревыми есть шанс? — удивленно хмыкает он. — Ах да, Анна… А ты молодец, время зря не теряешь. Весь в отца, — широко улыбается Федор Максимович.
Ну да, ну да, как будто это его заслуга. Впрочем, объяснять глубину его ошибки я не собираюсь.
— Я жду ответа, — я чуть пожимаю плечами, не сводя глаз с отца.
— Это сложный вопрос. Быковы — те еще снобы, уже не говоря про то, что их глава рода не слишком смыслит в ПАДах, но они доверяют нам, а мы — им. Лазаревы разбираются в ПАДах, они смогут оценить наше влияние по достоинству и, если доверятся нам, то предложат более выгодные условия.
Должно быть, как и я, отец очень ждет, когда новые модели можно будет производить серийно. Все-таки бюрократию и прочие подобные вещи никто не отменял.
— Логика ясна, — подытоживаю я.
— Логика, цифры… Ты лучше скажи, кто из девушек тебе нравится больше… Или обе? — усмехается отец. — Все же пока у тебя есть возможность выбирать, пока все не дошло до официального брака.
— Мои отношения и мои девушки — не предмет для дискуссий, — вежливо отвечаю я.
— Уважаю, настоящий гусар! — отвечает Федор Максимович, разве что манерно не закручивает ус.
В поместье наконец-то входит Игорь. Он уже переоделся, и на нем совсем нет следов крови, разве что два огромных синяка на все лицо. Не успевает отец удивиться его внешнему виду, как следом за братцем влетает Катя:
— Да как ты посмел ее ударить! Отец накажет тебя! — кричит она, с обвинениями тыкая в брата рукой.
— Я уже извинился, — огрызается Игорь, прикладывая ледышку к лицу.
— Катя, оставь нас, пожалуйста, — говорю я ей ровно таким тоном, который не подразумевает дискуссии.
— Хорошо, — соглашается она, недовольно поглядывая на брата. — Но я своего добьюсь!
— Объяснит мне кто-нибудь, что здесь происходит⁈ — глубоко вдыхая, спрашивает отец.
— Да, я объясню, — чуть повышаю я голос, чтобы было доходчивее. — Теперь, когда все ключевые фигуры рода в сборе, самое время кое-что обсудить.
— Стоп! — отец поднимает палец вверх. Затем он тянется к наручным часам и, надо полагать, обращается к одной из своих слуг или любовниц: — Лиза, быстро «забей» мне кальян.