— Подходит. Берем.
Купив матрас, я потащила его в HomeGoods. Для человека, который не хотел выбирать вещи даже для собственной квартиры, Меррик был невероятно терпелив. Вскоре моя тележка была полна. Я выбрала постельное белье, свечи, кое-что для кухни и даже плюшевого поросенка для своей будущей племянницы. Очередь к кассе насчитывала двадцать человек. На сиденье тележки перед нами была маленькая девочка. На ее ножках были ортопедические скобы, и она указала на игрушечную свинку в моей тележке.
Я улыбнулась ей.
— Ты такая очаровашка.
Меррик, оторвался от мобильного, поглядел на девочку и прищурился, как будто она показалась ему знакомой, но потом вернулся к сообщениям на телефоне.
— Хрю! — завопила малышка, снова указывая на свинью-игрушку.
Ее отец обернулся, чтобы посмотреть, чему она так радуется, улыбнулся и начал говорить, одновременно показывая что-то руками.
— Точно. Хрю. Как твоя свинка Пинки. — Мужчина взглянул на меня. — У нее врожденная глухота. Недавно она начала работать с логопедом и учить звуки. У нас есть домашняя морская свинка по имени Пинки, и в последнее время все мягкие игрушки она называет «хрю». — Порывшись в своей тележке, он вытащил маленькую плюшевую лягушку.
— Хрю! — Малышка потянулась за ним.
Очередь продвинулась. Мужчина толкнул свою тележку, я — за ним, а Меррик — нет. Он пристально смотрел на маленькую девочку.
— Меррик?
Казалось, он даже не слышал меня: просто продолжал пялиться. Наконец я положила руку ему на плечо.
— Меррик? Ты в порядке?
Мужчина впереди обернулся. Теперь Меррик смотрел на него. И не просто смотрел, а практически метал в этого незнакомца кинжалы. Испугавшись, я встала перед Мерриком и слегка подтолкнула его локтем.
— Меррик. Что происходит? Поговори со мной.
Он покачал головой.
— Ничего. Подожду тебя снаружи, хорошо?
— Да, конечно. Все нормально?
Напоследок он снова внимательно посмотрел на малышку и бросился к выходу.
Я моргнула ему вслед, не понимая, что, черт возьми, только что произошло.
— Вы с Мерриком знакомы? — спросила я у мужчины.
Он поднял дочь с тележки и крепко прижал к себе.
— Я Аарон Дженсен.
Это имя мне ничего не говорило.
Я покачала головой.
— Простите, я должна вас знать?
Мужчина посмотрел на дочку.
— Амелия Эванс была мамой Элоизы.
— Амелия? Бывшая Меррика?
Он кивнул.
Я уставилась на малышку.
— Сколько ей?
— Через два месяца будет три года.
Глава 25
Меррик
Три года назад
— Что, черт возьми, ты только что сказал? — я подумал, что неправильно понял, что сказал этот Аарон, или может, это он перепутал. Лицо у него было все в грязи и порезах, на руках ожоги.
Аарон покосился на медсестру и повторил:
— Это кольцо Амелии. Я ей его подарил.
Бедная медсестра в панике посмотрела между нами и тихо сказала:
— Я дам вам знать, когда узнаю новости, мистер Кроуфорд.
— О чем, черт возьми, ты говоришь? Кольцо Амелии – твое кольцо?
Он покачал головой и опустил взгляд.
— Она никогда не собиралась выходить за меня замуж. Она ясно дала это понять с самого начала.
— С начала чего? — я повысил голос: — Что, твою мать, ты несешь?!
— Мы с Амелией встречаемся с тех пор, как она стала брать уроки пилотирования. Я всегда знал о тебе. Она никогда не делала секрета из ваших отношений.
«Зато сделала большой секрет из ваших!»
— И ты с ней... помолвлен?
Он покачал головой.
— Месяц назад я подарил Амелии кольцо, чтобы показать, что настроен серьезно. Подумал, что она перестанет считать это просто интрижкой. Она мне отказала. Сказала, что собирается выйти за тебя замуж. Я попросил ее оставить кольцо себе. Она носила его на правой руке, и никогда не планировала менять то, кем мы были друг для друга.
— И кем же вы были? — у меня голова шла кругом: авария, операция, а теперь еще и это! Я провел рукой по волосам. — Любовниками? Ты трахал ее?
Аарон нахмурился.
— Мне пора...
— Пора? Тебе, блядь, вообще быть здесь не должно!
Он продолжал смотреть вниз.
— Мне жаль, что тебе пришлось вот так узнать об этом. И жаль, что это случилось.
— Ты был с ней в самолете?
Аарон кивнул.
— По-видимому, шасси не до конца выпустилось. Я узнал это, только когда меня вытащили из-под обломков. Если бы знал, никогда бы не позволил ей сажать самолет. У нее не было достаточного опыта.
Я долго молчал, давая всему улечься в голове.
— Почему ты не пострадал?
— Мы врезались в землю одним боком: со стороны пилота. Пассажирская сторона выдержала.