Не имело значения, что Меррик разбил мне сердце, я сцепила наши пальцы в замок, зажав стеклышко между ладоней.
— За следующие несколько месяцев мне пришлось принять множество трудных медицинских решений. Чем больше проходило времени, тем больше жизнь Амелии подвергалась риску. Но Элоиза нуждалась в матери: она не выжила бы, если бы родилась слишком рано.
— Ты один принимал все решения?
— Амелия не поддерживала отношения с родителями, и близких друзей у нее практически не было. — Он вздохнул. — Ее состояние ухудшалось. Образовались тромбы. Риск был, как для Амелии, так и для Элоизы, и я согласился попробовать новый препарат. Из-за этого на двадцать девятой неделе беременности у Амелии начались преждевременные роды. Элоизу сразу поместили в инкубатор, но состояние Амелии ухудшалось. Ни одно из лекарств не помогало.
Меррик замолчал, а когда заговорил, его голос был хриплым.
— Тем временем парень, с которым спала Амелия, через суд добился, чтобы в больнице провели тест на отцовство. Через несколько дней после того, как у Элоизы взяли образец ДНК, у Амелии остановилось сердце. Врачи с большим трудом вернули ее, а на следующее утро мне сообщили, что Элоиза… — Слезы потекли по лицу Меррика, и я тоже начала всхлипывать.— Прошло три года, а я все еще не могу заставить себя сказать, что я не ее отец.
Боль в его взгляде пронзила меня насквозь. Я вытерла его слезы.
— Все в порядке. Тебе не обязательно это говорить.
Ему потребовалась минута, чтобы взять себя в руки и продолжить:
— Когда мне рассказали об Элоизе, я ушел из больницы, зашел в ближайший бар и напился в стельку. Когда вернулся, палата Амелии была пуста.
Я охнула.
— О, боже. Она...
Меррик кивнул.
— Совершенно одна. Амелия умерла в одиночестве. В тот день я потерял их обеих.
У меня в голове не укладывалось, через что ему пришлось пройти. После нескольких месяцев мучительной борьбы, все вокруг рухнуло в один момент.
Он глубоко вздохнул.
— На днях я ходил повидаться с Аароном.
— Серьезно?
— На самом деле он ничего. Предложил мне познакомиться с Элоизой поближе.
— И? Ты согласился?
— Сказал, что мне нужно подумать. Но, наверное, соглашусь. Я любил Элоизу, и чувствовал себя так, словно потерял дочь. Понимаю, что прошлого не вернешь, но мне важно, чтобы Элоиза так или иначе была в моей жизни.
— Я не знаю, что сказать.
— Тебе и не нужно. Это я должен говорить. Я сбежал, когда ты только открыла мнесердце, и этому нет оправдания. До нашей встречи я думал, что подвел черту под прошлым и двинулся дальше, но на самом деле я просто отключил часть сердца, отвечающую за эмоции. Влюбленность в тебя снова ее оживила, и когда мы столкнулись с Элоизой, все вернулось. Моей инстинктивной реакцией было отключить все эмоции, потому что именно так поступил в прошлый раз.
Я несколько раз моргнула, прокручивая в голове его слова.
— Ты влюблен в меня?
Меррик обхватил ладонями мои щеки и заглянул в глаза.
— В тот самый день, когда ты прервала собеседование и выскочила из моего кабинета, я понял, что пропал. Но я был трусом, и отчаянно сопротивлялся. Тщетно. — Он притянул меня ближе, так что наши носы почти соприкасались. — Я так влюблен в тебя, что это пугает до чертиков. И это не просто желание или страсть. Ты нужна мне, Эви.
Я снова заплакала. На этот раз от счастья.
— Я тоже люблю тебя.
— Прости, что причинил тебе боль. Если дашь шанс, обещаю потратить следующие…э-э… лет десять, чтобы загладить вину.
Я рассмеялась, вытирая слезы.
— Только десять?
Он улыбнулся.
— Посмотрим, как они пройдут, а там поговорим.
*********
Почти всю ночь мы с Мерриков воссоединялись в прямом и переносном смысле. На следующее утро я проснулась без четверти одиннадцать и с радостью бы провела весь день в постели, если бы не встреча через пару часов.
Меррик все еще спал, поэтому я попыталась осторожно высвободиться из его объятий, но как только поставила ногу на пол, он обхватил меня за талию и притянул обратно.
Я вскрикнула от удивления.
— Я пыталась не разбудить тебя.
Меррик опустил мою руку себе между ног.
— Я уже пробудился, милая.
Верно подмечено.
Я слегка сжала твердый член.
— Эта штуковина, возможно, неисправна. Прошлой ночью он пробуждался раза четыре.
— Я покажу, насколько он неисправен. — Меррик наклонился, чтобы поцеловать меня, но я остановила его.
— Хорошо, но только быстро. У меня встреча в двенадцать, а еще нужно собраться.
Он надулся.
— Отмени ее.