— А нам они здесь зачем? — изумился он.
— Ну а я почём знаю, вы же правила устанавливаете, так и решайте, а у меня ещё куча вызовов к больным. Связи же нет, поэтому и отправили в больницу.
— Дак, из тех больниц почти все закрыты, там такое творится, что и близко туда не подойти. Вон, десятый роддом, там совсем жуть творится, даже говорить не хочу, что там у заражённых рождается. Лучше обратно возвращайтесь, — проговорил постовой.
— Ну, хоть одна больница работает? — спросил я.
— Пятнадцатая, вроде, там у одной из частей полевой лагерь, но гражданских они не берут, и на своих медиков не хватает, — ответил парень.
— Пусти до пятнашки, тут ехать пять минут, я быстро, туда и обратно, если не возьмут, то верну в посёлок, — ответил я.
— Ну, хорошо, дорогу знаешь?
— Да, тут налево, через сплошную и дальше по авангардной, в больницу и упрусь, — довольно ответил я и, посмотрев на сопровождающего, добавил, может, здесь останешься, а то вдруг задержат, что ты там куковать будешь, а нет, так на обратной дороге подхвачу.
— А не боишься заражённых? — спросил он.
— Так, у меня автомат вон есть, — показал я на висевший сбоку от сиденья автомат.
— Полицейский вариант? Откуда такой? — подозрительно спросил сопровождающий.
— А я почём знаю, что выдали, с тем и езжу, один раз даже стрельнуть пришлось, когда на бешеного нарвался, хорошо хоть, чудом в голову попал, а так бы и не сидел бы сейчас с вами, — ответил я, начиная нервничать.
— Ну ладно, на обратной дороге пообщаемся, если повезёт, давай, медицина, езжай уже, — сказал он, выходя из машины и с силой захлопывая дверь.
С трудом воткнув первую передачу, медленно выжал сцепление и поехал, мимо поднятого шлагбаума. Спустившись с Лиговского моста, повернул налево и проехал пятьсот метров за изгиб дороги, когда машину прикрыла от наблюдателей многоэтажка, свернул ещё раз налево во дворы.
Мимо РОВД, в котором дежурили полицейские, дворами поехал мимо многоэтажек. Решив спрятаться в районе Сосновой Поляны, только при первой возможности переехал главный проспект и углубился во дворы с другой стороны. Проезжать мимо десятого роддома мне резко расхотелось.
Картина, представшая нам, удручала. В некоторых квартирах были видны следы пожара, а где-то выгорели целые подъезды. Многие окна побиты, а входные двери выломаны, и очень много бродит безумных тварей. Ехал я быстро, и приходилось лавировать по дворам, а пару раз заезжать на поребрик и ехать по газонам, чтобы не дать догнать нашу машину.
Изначально хотел доехать до Балтийской Жемчужины, но по дороге заметил большую каменную церковь, в окнах которой горел свет, поэтому решил свернуть туда, посмотреть, может, нас там примут.
— Снимайте срочно бинты и прячьте их, попробуем тут устроиться, — сказал я своим пассажирам.
— Думаешь, нас пустят к себе? — спросила Ольга.
— Ну, если уж в церковь не пустят, то не знаю тогда, куда ещё податься. Большой группой надёжнее, только вот машину придётся спрятать во дворах. Давай садись на моё место, а я схожу на разведку, — сказал я, заруливая на одну из стоянок и паркуя автомобиль между двумя газелями, стоящими на ней, теперь заметить её будет довольно трудно.
Машину не глушили, и я осторожно вышел, осмотревшись вокруг, заражённых видно не было, поэтому перебежками двинулся в сторону церкви. Преимуществом её был высокий забор, так как Храм достраивался, и он находился в небольшой парковой зоне, вдалеке от многоэтажек.
На подходе увидел надпись «Преображенская церковь», слышался звук работающего генератора. Ворота были заперты, как и калитка, поэтому пришлось постучать прикладом несколько минут, пока не раздался голос.
— Кто там?
— К себе возьмёте? — спросил я.
— А вас много?
— Трое, я, жена и дочь. Оружие у меня есть, могу помочь отбиваться от заражённых, если нужна поддержка, жена неплохо готовит, но и у самой ружьё есть, может помочь, если понадобиться.
— Нет у нас лишнего места, и так еле помещаемся, шли бы вы дальше к блокпосту, там подскажут, где центры для беженцев, — ответил другой голос.
— Неужто у вас ничего святого нет? Христа ради, пустите к себе, скоро вечер, а ночь мы точно не переживём одни, — крикнул я в ответ.
— Прости господи, потеснимся, братья и сёстры, человек просит, отказать не можем, да и с оружием они, могут помочь ночь пережить, — проговорил басистый голос, явно принадлежащий священнику.
— Я сейчас, я быстро, они тут рядом прячутся, на стоянке. В открытую идти побоялись, вдруг тут нелюди поселились, вот я и прошёл проверить.