– Он меня… Он сначала…
– Да поняли мы. Сволочь, – ругнулся Кант. – Сначала захотел поразвлечься, а когда понял, что ограничения по-прежнему работают, и система ему не даст перед несовершеннолетним штаны снять – иначе решил развлечься.
– Что с ним делать? – поинтересовался один из мужиков.
Больше не для себя, а для жертвы, которая перестала плакать и смотрела испуганно, но одновременно с вопросом.
– Сейчас вызовем мобильную группу. Для таких паскуд уже оборудовали пару камер. Пока туда, а завтра с утра будем решать, чего с ними делать.
– Вот и хорошо. Как тебя зовут, девочка?
– А… Амина.
– Всё, успокойся, всё в порядке. Ты под защитой. Пока походишь с нами, – Юля посмотрела на остальных. Догадались они и не будут ли возражать?
Но все кто возгласами, кто пальцем вверх – согласились. Девушке нужно отойти от шока и сразу же переломить страх. А для этого сразу после нападения ощутить, что она под защитой. Психиатров и специалистов по реабилитации тут нет, а предоставленная сама себе жертва сейчас может и внешне отойдёт, зато потом свалится в психоз.
Шестеро бойцов мобильной группы, во главе с полненьким жизнерадостным иранцем, который представился как Рошан, ждали на улице у самого начала проулка. Приняв связанного пленника, Рошан жизнерадостно прокомментировал:
– Десятого только с вашего конца Внешнего города уже волочём. Кучно пошла мразь. Очухались от первого шока.
И тут Амина неожиданно громко сказала:
– Вы слышали?
– Что?
– Что этот сказал? Он себе тихонько так сказал только что, что сдурил, надо было с остальными идти. Я за ним следила, вот и услышала.
– Та-а-ак, – улыбка на круглом добродушном лице Рошана буквально мёдом налилась, зато глаза стали очень холодными. – И кто у нас куда пошёл?
– Я ничего не говорил. Никто никуда не пошёл…
– Дурак, – равнодушно остановил его Рошан. – Я из Корпуса стражи чистоты. Слышал про таких? Так вот, нас учат, что в целом пытки – это плохо, это неправильно. Под пытками люди часто говорят не правду, а то, чего от них хотят услышать. Но иногда в таких случаях, как сейчас, приходится прибегать к варварским методам убеждения. Я. Задал. Вопрос. Кто и куда пошёл?
– Я не понимаю…
– Он не понимает, – вздохнул Рошан. – Уже третий непонимающий за сегодня. И вечер только начался. Ответ неверный. Подержите его.
Дальше двое из мобильной группы сноровисто заломили руки, а Рошан профессионально начал мужика избивать. Юля отвернулась, но краем глаза заметила, как Амина буквально впитывает и наслаждается каждым ударом.
– До чего мне нравится тут работать. Можно сразу применять третью степень, и при этом подозреваемый не отбросит ласты. Уважаемая Юлия Васильевна, у вас ведь есть лечение?
– Да.
– Не могли бы вы снять вот с этого болевые ощущения? Спасибо, – дальше голос Рошана стал мягким, пуховым, нежным. – Ну что? Понравилось? Так вот, это было начало. Тут ведь как? Подлечил – и всё, можно повторить. Потому или ты отвечаешь на мои вопросы. Или мы тебе снимаем жизни до жёлтого, даём время помучиться, пока все дебаффы боли сами сойдут. Подлечим и снова повторим. Я много знаю и умею, а сейчас так – разминка была. Например, тут можно раздробить пальцы, вылечить их и снова раздробить.
Юля это представила – и её аж передёрнуло. Видимо, несостоявшийся убийца нехваткой фантазии не страдал и тоже всё хорошо себе представил.
– Не надо, пожалуйста, не надо. Меня за город звали, там пару сопляков прихватили. Проверить – а правда что возрождение не работает? Скормить зайцам, засечь время. Один у фонтана ждать будет и проверит, возродились или нет…