Сегодняшний Артём присутствовал бесплотной тенью, мог наблюдать – но не вмешиваться. Дым то густел, то рассеивался, в его просветах всё казалось изменчивым, предметы временами теряли форму, текли, сжимались, словно этот мир больше не подчинялся законам Евклидовой геометрии. Люди тоже время от времени хаотично менялись местами, могли переменить цвет волос или знаки различия на форме. Точно так же мелькали изображения на мониторах. Увы, человеческая память при всём своём совершенстве не в состоянии сохранить абсолютно все детали идеально точно.
Не менялся лишь комбат, подполковник Мамаев. Так и остался в памяти Артёма крепко сбитым и вечно недовольным сибиряком. Конкретно сейчас он уговаривал старика-владельца усадьбы:
– Сеньор Караччоло, я настаиваю, я прошу, потому что приказать вам не могу. Уезжайте в город, пока можете.
– Хватит, сеньор командир. Вы не имеете права. И нет, не потому, что я вам не подчиняюсь по штату и формально тут хозяин. Пять столетий усадьба Караччоло стоит на защите Святого города. Бывало, что мы отбивали атаки, бывало – усадьбу брали штурмом, когда падут защитники. Но всегда, знайте – всегда здесь был хотя бы один из рода Караччоло. Хватит и того, что все три моих сына ушли в Рим в городскую милицию. Там они нужнее, да. Но именно поэтому моё место – здесь. Мы благодарны за помощь, но это наша земля. Нам её защищать и на ней умирать.
Старик развернулся и вышел из помещения. Мамаев попробовал обратиться к супруге владельца:
– Сеньора, ну может, вы уговорите мужа?
– Увы, не могу, пусть вы и правы, сеньор подполковник. Его место в городе, а здесь должна остаться я. Есть долги, которые пришла пора платить. А у меня к тем, кто рвётся сюда, длинный список к оплате. Это наша земля, потому именно нам её защищать и за неё умирать. С вашей помощью.
И вышла следом.
Оба, и старый дворянин, и его супруга погибнут в самом начале боя. Молодёжь ушла в город, прикрывать отход оставались такие же, как сеньор Караччоло, старики. В нарушение приказа Мамаева, который раз не мог выгнать, поставил их на самую дальнюю тыловую линию, ополченцы заняли ложные позиции батальона. Нормально оборудовать фальшивку, включая установку имитаторов, не успевали. Наступавшие с севера фанатики это отлично знали, поэтому, когда на ложных позициях были замечены настоящие, живые люди – поверили и нанесли удар именно туда. Они были уверены, что поразили центральный пост БПЛА и штаб батальона… В результате засевшие в засаде русские миротворцы не просто сожгли разом два звена вертолётов, сбили один и повредили второй самолёт-штурмовик. Мало того что в ловушку попались какие-то местные асы – подбили зарвавшихся от безнаказанности фанатиков даже не из ПЗРК, а с мобильных противодроновых платформ. Для остальных пилотов стало шоком. Старики могли собой гордиться, своей смертью они купили остальным чистое небо до самого конца боя. В зону ПВО «Енисея» вражеские пилоты просто отказались заходить.
После ухода старушки, Мамаев витиевато выругался и перенёс своё внимание на команду операторов беспилотников.
– Журавлёв. Поди сюда.
– Товарищ подполковник…
– Отставить. Не до этого, а мы не на плацу. Кино меньше смотреть надо. Казанцы передали: «Работайте, братья!» Объяснять надо?
В помещении все резко замерли, словно у людей отключили, как у роботов питание. Кто-то зашептал молитву. Такой сигнал подавали лишь в одном случае. Оборону заставы или подразделения смяли, немногие уцелевшие бойцы ценой жизни постараются дать товарищам на следующем рубеже ещё хоть немного времени – но и только.
Майор продолжил:
– Полчаса, максимум – сорок минут. И навалятся на нас. А теперь давай, рассказывай свою идею. И не надо говорить, что ничего такого. Мне уже доложили, как ты тут химичишь.
– Товарищ майор, я…
– Отставить. Журавлёв, мне в п…у твои тайны, мне на х… сдалось, кто ты и как оказался в Риме. Мне хватит, что у меня под рукой такой спец экстракласса. Давай я сам скажу. Через полчаса на нас полезут. Еб…ь на всю эту х…ю, которую в эфир для оправдания на потом лепят. Там не просто фанатики «Зелёного меча пророка», этих вперёд мясом гонят. А за ними идёт армия итальянского эмира, британского халифа и испанского халифа. «Зелёных» мы покрошим. Дальше первую волну отобьём, пока они не знают, что у нас полнокровный батальон стоит, причём штатка у нас по нормам Внешнего корпуса. Так там полноценный армейский корпус наступает. Подтянут РЭБ, закидают «песчанками». Сначала вас сожгут, потом нас. Даю им два часа. И полчаса, пока мы крошим «зелёных». Два с половиной часа самое большее, и только потому, что дорог с севера мало, и наступать они могут только в лоб.