– Бор-длинная рука, устроит? – сказал Серый.
– Что тут страшного? – удивились все.
– От длинной руки не сбежать и не спрятаться, – пояснил Серый.
– Не годится, – возразил Старый, – вот Акулья пасть – это страшно и всем понятно, что надо бояться.
– Или Кашалот, – предложил Рыжий.
– Тогда уже Белый Кашалот! – закончил Старый.
– Почему Белый? – удивился я.
– Потому, что белых не бывает. Если нет лучших предложений, то ты Белый Кашалот.
У меня не нашлось что возразить. Я понял, что отказаться невозможно, так как капитан лицо фирмы и просто обязан быть страшным.
– Тогда уж Кровавый Кашалот, – предложил я, вспомнив любимую книгу детства «Одиссея капитана Блада».[5]
– Нам надо срочно избавиться от груза, мы перегружены на треть, – горячо начал Рыжий. – Бриг не может нести лиселя. При первом шквале он опрокинется из-за груза на палубе. А без лиселей и с большой осадкой у нас может не оказаться преимущества в скорости.
– Хорошо, вот карта, куда плывем. Я проложу курс туда, куда вы присоветуете, – согласился я.
– А может рискнуть вот сюда? – Старый ткнул пальцем в карту и оглядел всех нас.
– Но это же потенциальные враги, – заявил Серый. – Если к ним успел прискакать гонец, то они очень обрадуются нашему прибытию.
– А мы встанем вот за этим мыском, – и Старый указал место на карте, – а потом на ялике высадимся на берег, а дальше пешком, – пояснил он план. – Решайтесь, господа, ведь туда примерно вдвое ближе.
– Я согласен, – неожиданно сказал Рыжий.
– Мы в море неделю, а сколько туда скакать гонцу? – спросил я.
– Дней десять, – ответил Серый. – Аккурат, как мы доплывем, так и гонец доскачет.
***
«Дельфин» подходил к Шамре ночью. Лоция описывала бухту слева от гавани как вполне подходящую для якорной стоянки. Мы бросили якорь, не доходя до берега четырех кабельтовых[6]. Я, Старый и шесть гребцов сошли в ялик и вскоре выбрались на берег. Ночью идти в незнакомый город никому не хотелось, чтобы не нарваться на ночную стражу.
Парни разожгли костер и стали поджаривать мясо, захваченное с корабля. Я предпочел подстелить плащ и улечься у костра. Мой взгляд, обращенный в небо, интуитивно начал искать знакомые созвездия. Однако я не обнаружил ни Пояс Ориона, ни Большой Медведицы, ни Полярной звезды. Звезды, смотревшие на меня, были совершенно незнакомыми. Это точно чужой мир, засыпая думал я. Тихие голоса моряков мне совершенно не мешали. Я понимал, что завтра потребуется холодный ум и железные нервы.
Проснулся я от того, что меня трясли за плечо.
– Слышь, Кровавый Кашалот, вставать пора. Нас ждут простые торговые дела, – сквозь сон, услышал я голос Старого. А после он предупредил всех: – Да смотрите, в городе только имена, никаких кашалотов.
– Само собой, – согласился один из гребцов.
– Нам под вольным ветром, чай лучше, чем в шахте, – добавил другой.
– Ну, тогда выходим, – скомандовал я, вскочив на ноги, и двинул вовсе не к городу, а к невидимой и неизвестной дороге, которая вела к нему. Пришедший со стороны моря мог вызвать множество подозрений.
Через час ходьбы мы вывернули на эту самую дорогу и повернули в сторону города. Вскоре замаячили городские укрепления: две высоких башни с островерхими кровлями, сложенных из крупных блоков неправильной формы, и ворота между ними. У ворот, одна половина которых была распахнута, стояло двое стражей полностью закованные в металл, но с открытыми лицами, и каждый держал в руке нечто похожее на протазан.
– Наша задача спокойно пройти в город, – шепотом напомнил Старый. – Подходим, платим пошлину и идем дальше. На вопрос, кто мы – отвечаем, моряки и хотим наняться на корабль.
***
Ворота остались позади, и мы отправились на поиски подходящего покупателя. Нам требовался такой, который купит все и сразу. Старый, расспросив дорогу, отправился в торговые ряды, где торговали тканями, от которых нам следовало избавиться в первую очередь, так как они загромождали палубу. Всем нам хотелось продать и яганский табак, и яганский ром, который был слишком хорош и дорог, чтобы отдать это на употребление команде.
По сути дела, это оказался обычный рынок. Мы шли между двумя бесконечными рядами маленьких лавок. По правой стороне от нас торговали всевозможными тканями и одеждой, а по левой – красным и черным деревом, а также выпивкой и табаком. И там и там было на что посмотреть и на что ухлопать все свои денежки.