- Что будем делать, командир? - это был сержант.
Оливер еще раз окинул взглядом толпу, взятую в неплотное кольцо.
- Бойцы! Построиться! - рявкнул Оливер.
Сержант поменялся в лице. Он знал, что будет дальше. Оливер же подошел к толпе и заговорил громко и четко, чтобы каждый его услышал:
- Всем лечь на землю! Лицом вниз, руки на затылок!
После того как основная масса пленных выполнила указание, он дождался, пока женщины уложат детей, прижимая их головы к земле, и продолжил:
- По законам военного времени вы признаетесь виновными в содействии преступной армейской хунте, захватившей власть в стране, и проговариваетесь к смерти, - над дорогой повисла тишина, нарушаемая редкими всхлипами женщин.
- Командир... - шепнул Оливеру на ухо Майкл. - Командир, тут же только женщины и дети да пара полуслепых стариков, командир!
- Да, сержант, - Оливер отвечал громко, чтобы его слышали все, - тут только женщины и дети. Сестры, жены и будущие матери солдат преступного режима! Это война, и они были бы рады увидеть каждого из нас в могиле! Выполняйте приказ!
Сержант не двинулся с места.
- Хорошо. Пусть будет так, - Оливер развернулся к негру спиной. - Отряд, слушай мою команду! Приготовить штыки! Беречь патро...
Оливер уже почти закончил, как увидел чей-то силуэт в подлеске, чуть позади, за толпой лежащих на земле пленных. Он неосознанно сделал шаг вперед. В этот момент одна из женщин рванулась к нему и, попытавшись выхватить из его рук карабин, нажала на спусковой крючок подствольного гранатомета, которым Стальной Генерал так и не воспользовался в бою.
Снаряд ударил в грудь пленной, мгновенно взорвался и опрокинул Оливера на спину. Последнее, что он увидел перед смертью, - это темное ночное небо на фоне звуков начавшейся на обочине бойни...
- Оливер! Ты что, заснул?! - Мэтт прошел в свой кабинет и бросил планшет с отчетами на стол.
Стальной Генерал потянулся в кресле и начал разминать затекшую в неудобной позе шею.
- Да уже вторые сутки на ногах, даже это паршивое кресло кроватью кажется.
«И паршивые сны снятся», - подумал он, но ничего не сказал.
- Ты мне тут не зубоскаль, - Мэтт был не в духе. - У нас есть проблемы с дисциплиной, конкретно в твоем корпусе. Что можешь сказать в свое оправдание?
Оливер потер глаза и дезориентированно уставился на сидящего напротив Мэтта. Из его головы не шел этот странный многоуровневый сон, но с каждой секундой бодрствования он становился все дальше и призрачнее.
- С дисциплиной? - он прикинулся, что не услышал вопрос Мэтта, чтобы выиграть еще немного времени. - Ну, что я могу сказать, ты же знаешь, что все они считают себя смертниками. Вот и живут на полную катушку.
- Они не смертники, - хмуро парировал Мэтт. - Не моя вина в том, что все, кто идет с тобой в бой, долго не живут, а в первую очередь - твоя.
- Но мы же выполняем задачи, которые ставит штаб, конкретно ты, Мэтью.
Лидер сопротивления откинулся на спинку своего кресла и сложил руки на груди.
- Оливер, - продолжил он после небольшой паузы, - мы оба прекрасно знаем, что на одно твое задание с потерями пять проходят без жертв. Ты можешь это донести до личного состава? Сам?
- Мэтт, старик, ты считаешь, что это как-то подействует на моих бойцов? Хочешь дисциплины - хватит забрасывать нас в тыл или на диверсии каждый раз. Самоубийственное задание? Всегда есть бойцы Стила! - Оливер стал заводиться. - Ты думаешь, мне легко терять людей? Ты вообще понимаешь, сколько труда уходит на то, чтобы найти и подготовить замену на место хотя бы одного погибшего? В прошлый раз, после гибели Питера, я почти полгода не мог найти себе толкового подрывника, который не угробил бы нас всех, перепутав клеммы! Давай нам задания по охранению и патрулированию, и парни быстро успокоятся!
- Тихо ты, сам успокойся, - Мэтт был слегка удивлен подобной бурной реакцией. - Будут тебе задания по патрулированию, если так хочешь. Только твои головорезы быстро начнут проситься на передовую, ты же сам знаешь.
Оливер вздохнул, встал со своего места и начал прохаживаться по кабинету Мэтта.
- Знаешь, сколько в моей ударной группе семейных?
- В смысле?
- Ну, сколько бойцов имеют семьи? - уточнил Оливер.
Мэтт на секунду задумался.
- Не знаю. Думаю, как минимум половина, у тебя там, вроде как, не мальчики уже.
Оливер остановился у книжного шкафа и, водя пальцем по корешкам, ответил:
- Ни одного, Мэтт. В моей ударной группе нет ни одного семейного. Никто не хочет оставить любимую женщину вдовой, а если ты служишь в корпусе Оливера Стила, то билет на тот свет тебе уже выписали. Понимаешь? Отсюда и проблемы с дисциплиной: свое жалование они спускают на алкоголь и азартные игры. Некоторые даже боятся, что кто-то от них просто залетит. Отсюда, кстати, и слухи, что я гомик и набираю в корпус преимущественно гомиков.