— Но если это сигнал все-таки будет получен… Ведь… ведь, — человек замялся, начал нервно поправлять свои очки, — … последняя информация, которую мы получили и обработали, это то, что корабль превысил плановую скорость, время начало течь по другому и… и… время замедляется при приближении к скорости света, — человек мельком посмотрел на каменное лицо военного, понял, что в тонкие технические подробности лучше не вдаваться, — и… они выйдут на связь, есть большая вероятность того, что они выйдут на связь, может у них есть и воздух и пища, просто время… время для них течет по другому. То, что для нас кажется годами, для них может быть месяцами или днями… Тут… подождите, подождите! — он вытянул вперед руки, прося военного дать ему возможность объясниться, прояснить свою позицию, но тот был непреклонен.
— Я, конечно, могу подождать, но не буду! Не по тому что я к вам плохо отношусь или потому, что я грубый и невоспитанный, а потому, что для вас от этого не изменится ничего! Время ускоряющееся, время замедляющееся, я бы не хотел тратить его ни в каком виде! Ваш проект больше не интересен ни обществу, ни государству, ни, тем более, мне. Поверьте, — он снова нагнулся вперед, стол затрещал под давлением его массивных локтей, — мне стоит только пальцами щелкнуть и даже мы перестанем искать ваш «Орион». Но я этого делать не буду, я люблю науку, да и… опыт ребятам будет неплохой.
— Но, это… это касается не просто науки, это касается жизни людей! Там пять человек, понимаете, пять человек, которые могут быть живы, которым может понадобиться наша помощь!
— Если бы каждый раз из бюджета я тратил столько денег на сохранение жизни пяти человек, сколько тратите вы, то наша армия была бы похожа больше на какую-то богадельню. Впрочем… ваша позиция понятна и объяснима, но опять же — какое кому-то дело до вашей этой позиции. Много лет назад, когда этот проект только начинали реализовывать, это была идея глобального масштаба, такая болезнь, поразившая мозг каждого. Сверхпроект как по масштабам сливания денег, так и по своей амбициозности! Этот проект всегда был чем-то в большей степени политическим, нежели научным и, мне кажется, уж вы-то должны это понимать. Сколько слов, сколько надежд — «наконец-то мы построили что-то вместе, наконец-то враги стали друзьями, наконец-то человечество стало единым ради какой-то… непостижимой даже в уме цели». Кто-то шел еще дальше! Зачем нам убивать кого-то на Земле, если мы можем колонизировать всю Вселенную. Кто будет вспоминать о каком-то «Секторе Газа», если в этой Вселенной миллионы или миллиарды планет, так или иначе похожих на наши… Бесконечные территории, бесконечное количество ресурсов… И что в итоге?! Чем все это закончилось?! Сколько лет прошло, и что изменилось?! Стало меньше войн?! Миграционные потоки уменьшились?! Может люди перестали бороться за каждый кусок земли, который был у них? Или, может, прежние враги подружились? Что стало с самой идеей «Ориона», с тем, что лежало в его основе? Ничего! Все знают про «Орион», про корабль, который исчез где-то в межзвездном пространстве столько-то лет назад. Столько слухов порождено, сколько конспирологических идей… А фильмы? А книги? Вбейте в любом поисковике «Проект «Орион» и что вы увидите? Книга и фильм, который собрал какие-то чумовые кассовые сборы. Вы думаете, что тот «Орион», который пустили в небо вы, запомнится нынешнему поколению как корабль? Нет! — человек в форме усмехнулся и откинулся со скрипом на спинку своего кожаного кресла, слабо продолжая на нем покачиваться, — они запомнят его как фильм, как компьютерные игрушки, как… банки с газировкой, на котором будут рисоваться красавцы-актеры, игравшие космонавтов. Никто не вспомнит о Кораблеве, никто не вспомнит о вас. Ведь в этом глобальном проекте, даже Кораблев стал актером третьего плана. А весь ваш проект не больше, чем простым сценарием к очередному голливудскому фильму…