— Пришли? — усмехнулся он и по очереди взглянул в лицо каждого космонавта. Они не двинулись и не ответили ему. — Молчите? — он посмотрел на пистолет в своей руке и осторожно убрал его в карман куртки, — подождите пока еще, совсем немного подождите.
3
Виктор проснулся от тихого шума рядом. Было жарко, его полуобнаженное тело лежало раскрытым на матраце. Он попытался подняться, чтобы открыть дверь, чтобы пустить прохладный свежий воздух внутрь, но не мог. Сильная режущая боль ударила в голову, и он со стоном повалился обратно. Все тело его горело, будто пламя с зажженного на входе костра перекинулось на него и теперь лизало его одежду. Ему казалось, что с каждой секундой огонь все сильнее охватывал его. Он уже видел яркие языки пламени, отражавшиеся на начинавшей ржаветь стене корабля, слышал, как слабо потрескивал огонь.
— Бред… это все бред! — проговорил он и струя пара вырвалась наружу. Но почему пар, ведь кругом так жарко?..
— Ты весь горишь, — услышал он нежный женский голос рядом. Лина, он увидел ее размытые очертания в свете аварийного огня над собой, ее волосы, падавшие на плечи. Она протянула к нему руку и коснулась его лба. Она была настоящей, она не умерла, она была здесь, рядом с ним! — Ты должен укрыться, держи! — Виктор почувствовал край одеяла в своей руке и осторожно потянул его на себя. Боль отдавала в каждом движении, каждом шевелении каждой мышцы его тела, но ее «ты должен» дало ему сил и вскоре тело накрылось одеялом.
— Что… что со мной происходит?
— Ты простудился, но это пройдет! — прохладная рука снова коснулась лба. — На, держи! — она положила что-то в его рот, это была таблетка, не энергетическая, а другая, медицинская. — Все будет хорошо, ты поправишься! — она приподнялась и начала уходить.
— Подожди!.. Останься!.. — проговорил он и пар снова вырвался из его пересохшего рта, — я не хочу оставаться один, я… я прошу тебя…
— Все будет хорошо! Сейчас тебе нужен покой, поспи, — в корабле послышались звуки ее удаляющихся шагов и вскоре они затихли. Она ушла, оставив его одного. Второй раз она ушла от него прочь и второй раз в сердце его осталась лишь зияющая пустота.
— Жив еще? — что-то слабо ударило его в грудь, и Виктор проснулся. Хью! Он стоял перед ним и смотрел на его хилую сгорбившуюся фигуру. Виктор не отвечал. Он не хотел с ним говорить, не хотел слышать его, не хотел видеть. Он играл с его головой тогда и хотел делать то же самое и сейчас.
— … Или нет? — Хью нагнулся еще ближе и с белоснежной улыбкой своих безупречных зубов смотрел на это жалкое скорчившееся на полу существо, которое некогда было капитаном этого судна, его капитаном.
— Убирайся к черту… — Виктор уткнул лицо в грязный матрац, не желая больше ни видеть, ни слышать его.
— Это он говорит мне убираться! — засмеялся Хью вдруг так громко, что пульсирующая боль ударила в голову. — Нет, друг, это мой корабль и отсюда я не уйду никуда! Это ты! Ты здесь чужой, не я!
— Тебя нет. Ты уже никто, ты мертв…
— А ты… Ты думаешь, ты жив? — он снова засмеялся, засмеялся так, что весь корабль затрясся и заходил ходуном. Смех его, будто гром, пронесся с вибрацией по его металлическому корпусу и замолк лишь там, где-то вдалеке, за инженерным отсеком. — Посмотри на себя, ты… — Виктор вдруг почувствовал боль в груди, он ударил его, в очередной раз ударил его своим ботинком в грудь, — … ты жалок, ты цепляешься за последние волоски того, что тебе кажется твоей жизнью! Но ты не знаешь главного! Ты мертв, уже давно мертв! Просто ты пока не понял этого!
— Уйди! — прошипел уже громче Виктор, — ей богу уйди, а то…
— А то что? Нассышь опять на могилу?! Или опять труп побежишь раскапывать?! — Хью опять загоготал и снова удар пришелся Виктору в грудь. Он закашлялся, и сопли, смешанные с кровью, брызнули на подушку.
— У меня есть пистолет и… еще два патрона!
— Свои патроны оставь для себе. Тебе они больше пригодятся!
— Я выстрелю… я не пожалею тебя, я… — дрожащей от холода и злобы рукой, он потянулся в карман своей куртки и достал оттуда пистолет. — Последний раз… говорю по-хорошему, свали, а то…
— Стреляй или что, ссышь?! Ты можешь гадить только на могилы, все, на что ты способен, это…