— Бывает, — водитель сделал то же самое, — мне иногда тоже снится всякая дрянь…
— Иногда целыми ночами напролет, — продолжал Кораблев, — лежу в кровати и думаю. Разные там мысли лезут, но все о них… Часто думаю о том, что было бы с ними, с каждым из них, если бы не было «Ориона», если бы они остались здесь, на Земле. Виктор и Алисса были бы в космосе, на МКС, Йорг бы в агентстве сидел каком-нибудь, Каролина бы в фильмах снималась, а Хью… — Кораблев подумал несколько секунд, застегивая ширинку, — этот бы у себя там чудил в Америке. В президенты может быть метил…
— Это точно! — улыбнулся Николаич.
— Но они выбрали для себя другой путь… другую жизнь. Ведь это не просто путешествие, это путешествие во всю жизнь, понимаешь?.. Це-е-лую жизнь. Мы здесь живем по-другому — хочешь — иди работай, не хочешь, надоело, увольняйся и сиди дома, проедай все, что накопил. Безграничные возможности для просерания собственной жизни. Всегда можно что-то начать, что-то закончить, всегда можно остановиться, выпрыгнуть и начать заниматься чем-то другим. А они выпрыгнуть не могут. Двенадцать лет… двенадцать с лишним лет космоса, пустого пространства, без какого-либо выбора. Улетая одним человеком, вернешься ты уже по-любому другим…
— А я вот никак не мог понять, почему у них меньше времени пройдет, а у нас больше?
— Это физика, — как-то нехотя отвечал ему Кораблев, он не хотел вдаваться в долгие объяснения, — на больших скоростях, время течет по-другому.
— Это как?
— Так… просто верь в это, тому есть объяснения, — Кораблев слабо ударил Николаича по плечу. — Потом как-нибудь будет время, объясню тебе, а теперь, поехали. — Кораблев взял трость, поставленную у машины, сам открыл дверь и так же тяжело, кряхтя, залез внутрь. Водитель захлопнул дверь, занял свое место и вскоре автомобиль снова продолжил путь.
— А-а! Какими судьбами?! Добрый день! — молодой охранник на входе встретил Кораблева с улыбкой. Что бы лишний раз не беспокоить почтенного гостя, он заранее открыл стеклянную дверь и, слегка наклонив вперед голову в знак почтения, пропустил Кораблева.
— Добрый! — Кораблев отвечал угрюмо. Но охранника это нисколько не смутило и не удивило. Он уже успел узнать привычки этого причудливого старика и поэтому продолжал смотреть на него все так же учтиво. — Есть там кто? — Кораблев остановился и показал рукой вверх, на второй этаж.
— Да, все! Всё как обычно!
— Хорошо! — Кораблев повернулся и, прихрамывая и опираясь на трость, пошел к лифту. Он нажал на кнопку второго этажа, повернулся к зеркалу и пригладил локон седых волос, неприлично торчавший вверх. Когда двери лифта открылись на втором этаже, он вышел, повернул направо и, так же не спеша, пошел вперед по большому светлому коридору.
Его уже давно ждали. Несколько человек поднялись со своих мест. Один из них, уже не молодой, подошел к двери и сразу подал руку вошедшему Кораблеву.
— А, и ты тут, ну здравствуй! — Кораблев обратился к нему с тем же угрюмым тоном, с которым общался с охранником.
— Добрый день, Николай Петрович! — тот отвечал гораздо приветливее. Он взял Кораблева под руку и повел его по коридору между кресел к одному из столов. — Вот, присаживайтесь, пожалуйста! Дима, принеси… — кивнул он головой своему молодому ассистенту. Тот понял и меньше чем через минуту вернулся с бутылкой шампанского в руках и несколькими бокалами. Он поставил бокалы на стол, со слабым хлопком открыл одну бутылку и быстро разлил шампанское по бокалам.
— Ну, с вас тост! — мужчина поднял бокал и с ожиданием посмотрел на Кораблева.
— Бутылка шампанского, пара стаканов, это все, что осталось от былой славы… А помнишь, как провожали? Сколько помпезности! — ухмыльнулся Кораблев. — Лишь в одной газете, смотрел сегодня утром, где-то в самом конце было написано, что «Орион» добрался до своей «крайней точки» или что-то вроде этого. Прошло каких-то девять лет и снова на первый страницах войны, снова кровь… А помнишь, как провожали?.. Какое настроение царило! Сколько новостей, сколько всяких физиономий, околачивавшихся вокруг да около. Как быстро люди все забывают!