За следующим поворотом я нашёл пару тел, которые эти твари уже начали постепенно сжирать. И черт бы с ним, тела и тела, но одно из них было точно женское. В белом защитном костюме и с белыми длинными волосами.
Второе… Это, кажись, был я.
Ну точно я, вон пистолет мой рядом валяется.
— У тебя было столько шансов уйти из этого мира, Джокер, — неожиданно резко заговорило эхо. — ты столько раз играл со смертью. Не думал ли ты, что когда-нибудь ты просто не сможешь выкрутиться и останешься лежать, никому не нужный и брошенный на растерзание зверям.
Я продолжал молча наблюдать, как моё тело жрут ползуны. Эхо же не переставало говорить. Со всех сторон на меня посыпались её утверждения о том, что…
А о чём оно говорит?..
— Я… Брошен? Что?..
— А ты и этого не знал? Ты не видел всех этих умерших из-за тебя? Джокер, ты линчеватель, убийца, мясник, называй как хочешь, но именно из-за тебя погибло столько людей. Они отдали свои жизни за тебя, который даже не знает их. Скажи мне, ты уверен что ты действительно ещё — не знаю — живой?
— Что?
Картина мгновенно сменилась. Теперь я был в деревянном доме. Кругом были разбросаны тела в плащах, но на их фоне выделялась одна фигура. Забившись как можно дальше от входа, оперевшись о стену, полсидя-полулежа, развалился… Снова я.
Это был, утыканный арбалетными болтами. С гранатой у ног и разряженным пистолетом на полу.
— Ты уверен, что это не выдумка? А? — всё не унималось эхо. — может быть ты уже мертв, взяв с собой в ад ещё кого-нибудь. На пример — всех этих людей.
— Я… Мертв?..
Сцена снова сменилась, я лежал посреди улицы в окружении солдат Альянса. Затем ещё раз, и ещё, и ещё, и ещё.
И ещё.
Десятки, сотни, они, словно кадры, менялись одна за другой проносились передо мной. Меня протыкали копьями, рвали на части, убивали шальной пулей, задевали осколком взрыва.
Я умирал.
Всегда.
А не право ли это идиотское эхо? Не мертв ли я на самом деле?
— Я… Точно?..
— Да, Джокер. Да! Ты прав как никогда! — бесновалось эхо со всех сторон. — ты ведь уже давно не жилец. То, что ты ходишь по миру живых — досадная случайность, не больше.
— Но… Когда я?..
Кадр снова сменился. На этот раз вокруг были высокие склоны каньона. Каньона, усеянного последствиями недавнего жаркого боя. И взрыва. Чертовски сильного, мощного взрыва.
— Нет! Только не это… Джей… Джей, мать твою! Очнись!
Над телом склонилась девушка. Она шарила по нему, пытаясь то ли что-то разрезать, то ли найти. Не разобрать.
Я уже и не хотел разбирать. Пошатнувшись, я попытался зацепиться да что-то, но рядом ничего не было. Потому я просто взмахнул пару раз руками перед тем, как равновесие снова нашлось своё место.
— Внимание! Зафиксирована остановка сердца оператора!
— Тупая железяка… Так начинай процедуру реанимации! Живо! Его нельзя потерять!
На этот раз даже в стороне от места действия материализовалась она… Оно… То нечто, взявшее себе внешность Лиссы. Оно лукаво улыбалось, не отрывая от меня своего взгляда.
— Ну что, капитан? Не ожидали ли вы такого конца? — ехидно осведомилась псевдо-Лисса. — а ведь это то, что произошло на самом деле.
— Но… Но тогда как я ещё?..
Техник, тем временем, начала бить тело под ней. Напряженно. Скорее, даже истерично, нанося удары за ударом.
— Джокер, твою мать, если ты тут сдохнешь, я тебя убью!
Но ей никто не отвечал. Тело продолжало неподвижно лежать, даже после пары импульсов реанимационной системы.
Спустя какое-то время удары прекратились, а от девушки раздались тихие всхлипы.
— Как тогда это всё…
— Исправить? Ты знаешь ответ на этот вопрос, Джокер, — довольно улыбнулась сущность, сделав пару шагов в мою сторону.
— Я… Я должен…
— Правильно, капитан, правильно, — оно сделало ещё несколько шагов.
После этого, оно на мгновение остановилось, перевела взгляд на всхлипывающую девушку. И расширила улыбку ещё сильнее.
Псевдо-Лисса сделала оборот вокруг себя и вот ра меня смотрела уже Техник. Смотрела и также довольно улыбалась.
— Сделай то, что нужно, капитан.
Я не знаю, как у меня в руке оказался пистолет. Не знаю, как он начал медленно подниматься вверх.
Только вот его ствол метил не в сущность. Он метил мне в голову. Очень сильно хотелось убрать ствол, отбросить его, но я знал, что это нужно.