Аскольд улыбнулся.
- Теперь я понимаю, как вы умудрились столько лет управлять Агентством.
- Ещё бы, иди уже.
Дракон! Вот что меня по-настоящему интересовало.
Аскольд подошёл к двери, но заколебался. Обернулся.
- Вы поставили ещё одну камеру без моего ведома? Всё же я начальник охраны. Мне бы следовало знать.
Директор только нагнулся с пером в руках над какой-то бумажкой. Поднял нахмуренное лицо.
- Ты о чём? У меня разве есть камеры в кабинете?
- Нет, конечно. Потому и удивился. Всё время пока мы разговариваем, я чувствую на себе взгляд.
- Ты о чём?
Аскольд кивнул в мою сторону. Директор улыбнулся.
- У тебя уже паранойя начинается. Здесь вообще нет камер. Ты меня совсем за идиота держишь самого себя записывать.
- Простите.
Дверь закрылась. Моё тело внизу облегчённо вздохнуло.
Директор потянулся к коммуникатору. Нажал кнопку.
- Вызови мне старшего Мельникова.
Через пятнадцать минут крепкий плотный мужчина вошёл в кабинет. Посмотрел на директора. Тот махнул рукой.
- Присаживайтесь, Адам Петрович.
Коренастый доктор сел на стул и положил руки на колени.
- Как поживает ваш брат Семён Петрович?
Мельников слегка приподнял уголки губ.
- Прекрасно. Он делает, что может.
Директор подвинул коробку сигар к краю стола.
- Угощайтесь.
- Благодарю.
Адам Петрович подвинул стул к столу, взял сигару из коробки и обрезал кончик. Достал из кармана золотую зажигалку. Пыхнул тёрпким густым дымом.
- Лучшие.
Директор улыбнулся и тоже закурил.
- Вашими стараниями. Поделитесь из первых рук, что новенького.
- Брат делает что может. Вы же знаете, как близок министр обороны к президенту. Но есть хороший шанс.
- Я слушаю.
- Больше всего президент не любит самоуправства. Он сочувствует чистюлям, как и вся верхушка. И пока слышать ничего не хочет о том, как его любимый министр на десантной базе готовит боевиков. Но капля камень точит. Нужны улики.
- Эллар уже собирает информацию. Скоро будут и фото и видео, и фас и профиль.
Адам Петрович улыбнулся.
- Я думаю, президент будет сильно разгневан. Особенно если это правильно подать. Он ведь человек подозрительный, везде заговоры видит. И что получается! Сегодня эти бандиты мечтают напасть на правительственную базу. А завтра кто знает. Может, на штурм Кремля пойдут.
Директор хмыкнул.
- У вас не голова, а золото, Адам Петрович. Знаете, как порадовать старика. Не то, что эти охломоны.
Доктор не мигая, смотрел на директора сквозь клубы дыма.
- Какие именно?
- Адам Петрович, голубчик. Всё вы правильно понимаете.
Зам вздохнул и посмотрел на тлеющий кончик сигары.
- Понимаю.
- Займитесь вопросом лично. Переведите его подальше от лаборатории. Займите чем-нибудь безвредным.
Адам Петрович затушил окурок в пепельнице.
- Я вас понял.
Психея с безучастным любопытством смотрела вокруг. Спокойно стояла часами, наблюдая, как директор общается с массой людей, лично и по компьютеру, что-то ловко стучит на клавиатуре, подписывает документы, по-отечески щиплет за задницу секретаршу, пьёт кофе с коньяком. До самого вечера, пока на видеосвязи не появился маленький черноволосый человек. Он был одним из тех, кто присобачил мне душу. А перед этим я его видел на вертолётной площадке, где он ждал Рюрика.
- Я понял! – воскликнул он. – Это будет круто. Сразу и проверим.
Директор терпеливо ждал.
- Лев Антонович, я вас внимательно слушаю.
- Это будет невероятно!
Учёный распахнул маленькие карие глазки и поднял брови.
- Я придумал, как сделать Психею видимой.
- Так, так.
- Если сменить поляризацию…я две недели расчётами занимался. На драконе и проверим.
- Ещё раз, по порядку.
- Ну, я подумал, - учёный шумно выдохнул. – Ведь дракон – боевой модуль. Невидимость это конечно хорошо. Но рано или поздно любой потенциальный противник поймёт как делать очки. Это понятно. Так надо опередить их. Представьте только. Впереди враг. И вдруг, прямо из воздуха появляется сияющий золотистый, громадный как башня дракон. Разевает пасть и хлопает крыльями. Да здесь любой обосрётся. Извините.
- Ничего, ничего, - директор постучал ручкой по столу. – Всё это прекрасно. Но создание такой огромной Психеи требует громадных мощностей. Вспомните, сколько мы с этим зверьком намучились. Вы мне не загубите единственный действующий экземпляр?