— Позовите адвоката.
— Сэм, тебе никакой адвокат не поможет! Где твой брат и его сообщники?
— Позовите адвоката.
— Почему вы убили всех этих людей?!
— Позовите адвоката.
— Как давно вами руководит Уильям Сталли?
На миг мне показалось, что в глазах Эндерсона проснулся интерес. Несколько секунд он как будто во что то вслушивался.
— Позовите моего адвоката.
— Я не позволю судить тебя, Сэм, — я встала из за стола, — тебя просто прирежут в камере. И твоего брата. И вашего друга — Маршалла. И сообщников — Веронику и этого неизвестного. Всех вас убъют на нарах!
— Нет, — покачал он головой, — нас убъют намного раньше…
И забился в конвульсиях…
Episode 7 — Psycho
(2003 год, психиатрическая лечебница «Марстоун»)
— Нет, нет, и еще раз нет, Малкольм! Это форменное безумие! Ты представляешь, что случится, если мы продолжим эксперименты?! У нас и так уже пять смертельных случаев! Еще один, и сюда сбегутся полицейские эксперты и еще черт знает кто!
Дин Эндерсон, довольно таки молодой доктор (34 года — не возраст!), шел по коридору рядом со своим коллегой и другом — Малкольмом Маршаллом, и размахивал от волнения руками.
— Успокойся, Дин, — поморщился Маршалл, — никто на этот раз не умрет! Мы учли все возможные ошибки прошлых экспериментов, и в этот раз у нас все получится! Не волнуйся!
— А я волнуюсь! — взвыл Дин.
И было из за чего — последний год Маршалл и Эндерсон разрабатывали методику влияния на некоторые эмоции человека — злость, ярость, замкнутость. Для этого применялись самые разнообразные приборы и методы — начиная гипнозом, и вплоть до имплантантов в мозг. Именно поэтому в «Марстоун» поступали самые опасные больные с самыми невероятными и сложными диагнозами. За этот год методику опробовали уже на пятерых преступниках с сильными расстройствами — начиная от латентного торможения, и вплоть до шизофрении, отягощенной манией преследования. Все пять случаев закончились смертью пациентов — кто то умер сразу, кто то после нескольких сеансов, или когда, казалось бы, человек уже вылечен…
Но в этот раз случай был особый — пациент Уильям Сталли страдал шизофренией, вкупе с наиредчайшим синдромом «Бэйлиса» — он убивал, и обязательно делал это красиво и оправданно (с его точки зрения, разумеется). Его мозговая активность зашкаливала, парень даже владел азами гипноза, чем с успехом и пользовался, пока сидел в тюрьме.
Доктора зашли в небольшую наблюдательную комнату. В стене было огромное пуленепробиваемое окно, которое с другой стороны казалось лишь зеркалом. И именно с другой стороны на кушетке сейчас лежал Уильям Сталли.
— Доктор, мы готовы, — вбежал в комнату молодой ассистент Маршалла.
— Начинайте, — коротко кивнул тот.
Ассистент выбежал из комнаты, и через минуту Уильям изогнулся на кушетке дугой, и страшно, пронзительно закричал. Дин поморщился:
— И в этот раз так же…
— Нельзя влиять на мозг человека напряжением, чтобы он этого не чувствовал, — пожал плечами Малкольм, — по крайней мере, мы пытаемся его исправить.
Уильям замолк, а через несколько секунд опять дико заорал. Эти мучения продолжались около двадцати минут, пока в соседней комнатушке снимались показания с мозга Сталли. Наконец, все закончилось. Уильям не шевелился.
— Неужели и он умер? — от волнения у Маршалла выступили капельки пота на лбу.
— Нет! Нет, он дышит! — обрадовался Дин, увидя, как санитар, обследовавший пациента, показал им большой палец.
— Наконец-то! Теперь осталось проверить показатели, сделать выводы, и поговорить с нашим другом! — улыбнулся Малкольм — то, что пациент не умер, здорово подняло ему настроение.
— Если бы это еще помогло, нашему изобретению цены бы не было, — вздохнул Дин…
Я нервно поставила чашку на место. Нет, пить кофе в таком состоянии совершенно не возможно! И было из за чего нервничать! Когда мы вывели Сэма из комнаты для допросов, наш путь пролегал почти через весь первый этаж, к камерам для заключения. Когда мы проходили мимо одного из окон, Сэм дернулся, оно разбилось, и Эндерсон повалился на пол, обливаясь кровью. В участке начался переполох. Конечно, мы сразу же отправили в здание напротив вооруженный отряд, но они там ничего не нашли.
Сначала я полумала, что Сэм мертв. Ему попали в голову, как мне тогда показалось. Но через несколько секунд, когда я подползла к нему, увидела, что ему всего лишь отстрелили ухо. Но то что было там внутри… После того как Сэму оказали первую помощь, я сразу потащила его в одиночную камеру, и там поговорила с ним еще раз, показав ему передатчик, который извлекли у него из уха. И вот тогда то я и поняла, ЧТО на самом деле происходит… Конечно, если Сэм не врал. Но он говорил правду — я это чувствовала!