– Что еще я не знаю?
– Повстанцы транслируют на открытых частотах свои записи, запугивая людей. Люди недалеки от паники. Кое-кто лютует, ходят слухи об орбитальной бомбардировке. СМИ это дело подогревают, освещая все события, как можно подробнее, но не преувеличивая. Хотя, это и не нужно. Вчера было совещание, кто станет приемником Канцлера. Введу того, что у него не осталось никаких родственников, а возможные кандидаты ушли вместе с ним, начался развал власти. Обезглавленный Союз разваливается на части, компании тянут на себя, но ситуации не дают выйти из-под контроля Войды.
– В итоге кто будет следующим Канцлером?
– Пока никто. На фоне того бардака, что сейчас начался, выступил Хан Сильвер.
– Кто это?
– Этим вопросом задались многие. Хан Сильвер, ни много ни мало, сын Ноджа Сильвера. Образец создан по ДНК отца и искусственно зачат. Тот не так давно сам о нем говорил. Не знаю как, но А – он молод, по крайней мере по голосу. И Б – подозрителен. Он не показывает лица, постоянно появляясь в защитном костюме скрывающим лицо. Хан выступил с речью. Именно он обелил твое имя, именно он призвал людей сплотиться на фоне общей угрозы. Сейчас Стражей почитают, как героев. Тебя почитают героем. Повстанцы, часто агитировали людей тем, какие мы плохие. Но сейчас… Хан обыграл происшедшее таким образом, что у многих не осталось сомнений, кто здесь на чьей стороне. Овервойды вывели из резервации Железный Легион. В городах, селениях и просто на трассах, везде теперь можно увидеть вооруженные отряды Ворона. Люди их в этом активно поддерживают. Я слышала от знакомого, что им регулярно докладывают о малейшем подозрении на деятельность Повстанцев. Хан смог не допустить паники. Он обернул её в ярость и направил на истинных преступников. На месте удара, возвели мемориал. Послезавтра будет церемония прощания с ушедшими. Многие… ждут, что ты на ней появишься. – Она взяла меня за руку, нежно поглаживая большим пальцем. – Джон… ты все сделал правильно. Это не твоя вина, а тех, кто устроил нападение.
– Но…
– Никаких «Но». Даже не вздумай падать духом. Не сейчас. Ты нужен нам. Именно в том виде, в котором был. – Она приблизилась и мягко поцеловала в губы. – Ты мне нужен. А кровь… она не на твоих руках.
– Спасибо, Кейт.
– Джон. – Она подобралась ближе и, приложив руку к левой щеке, сама прижалась своей к правой. – Ты правда нужен. Очень – очень нужен. У нас не было свиданий, даже говорили мало. Но ты мне нравишься. Своей силой. Властностью. И волей. И я не позволю, чтобы было то,что позволит тебя сломить…
***
Когда пришел день церемонии, пускай побитый, забинтованный, через все протесты врачей, я стоял на том самом месте. За спиной был мой отряд. С ними штурмовики, дальше персонал Станции. По левую руку стоял Зар. За ним Хан Сильвер, Кейт показывала мне его фотографии. С правой же стороны, я не знал никого из присутствующих. Поочередно мы пошли вперед. Мы оставляли цветы, в память тем, чья жизнь оборвалась столь… трагично. Казалось бы, ты живешь, занимаешься своими делами, и вдруг – раз, и тебя нет. Ослепительная вспышка, секундная боль и конец…
Людей было много. Очень много. Многие жители города и окраин пришли проститься с ушедшими. Здесь были и дети, оставшиеся без родителей, и родители, лишившиеся детей, просто счастливчики, которым повезло не быть дома. И нет-нет, но я слышал, как люди перешептывались, косо поглядывая на нашу команду.
Начинало список погибших имя Канцлера. Интерактивный интерфейс позволял открыть любое имя с фотографией и биографией человека. На моих глазах, беременная девушка упала у мемориала на колени, приложив к нему свой лоб. Один из бойцов помог ей подняться на ноги. На сколько я узнал, это была девушка одного из офицеров, что состоял в охране Канцлера. По счастливой случайности, она была в городе, в больнице на медобследовании. Прикусив до боли губу, я старался удержать вырывающуюся злость внутри. Как же это знакомо…
Здесь же была небольшая площадка с микрофоном, на которую поднялся Хан.
– Друзья. Брать и сестры. Это – бесспорно большой удар для нас всех. Это показатель того, на что готовы пойти некоторые люди, чтобы добиться своего. И эта жертва… она никогда не будет забыта. Я говорил ранее. Мы не отступим. И найдем тех, кто в ответе за этот день. – Он сделал паузу, осмотрев прислушивающуюся толпу. – Многие из нас считают, что в этом виноваты Стражи. Вы правы, это было их решение. Это был их приказ. Перенавести оружие. Но спросите себя, что бы сделали вы, когда вас поставили перед выбором, спасти трех или лишь одного человека? Я не желаю подобного выбора никому из вас. Но поймите, у них не было выбора. Более того, они рисковали своими жизнями, чтобы выполнить это единственно верное в той ситуации решение. Просто чтобы отвести орудие, просто попытаться свести жертвы к минимуму. И сейчас их командир, тот кто отдал этот приказ здесь. Ему больно, как и нам всем, он не хотел этих жертв. Ведь он Страж. Тот, кто клялся их защищать. Защищать вас – любой ценой. И он выполнил свой долг. Капитан Ларс, прошу. Поднимитесь. – Я с неохотой, поднялся к нему. – Знаете, я это говорил и скажу еще раз. Этот человек герой. Герой, что сделал трудный выбор и не сломался. Он перенес операцию, только недавно очнулся ото сна, но он здесь, скорбит вместе с нами. Я не буду говорить за вас. Но я скажу за себя. Страж Джон Ларс. Кто бы вам что не говорил, знайте. Вы являйтесь одним из тех героев, кто каждый день рискует собой, отстаивая наше право на жизнь. – Сначала скромно, но потом сильнее люди начали аплодировать. А Хан протянул мне микрофон. – Сможешь сказать пару слов? – я кивнул.