— Хватит, малыш, — почти ласково сказала она. — Тебе не удастся даже оцарапать меня.
— Это мы еще посмотрим! — зарычал я, чувствуя, как злость туманит разум. Рукоять клинка снова в ладони, вихрем я налетел на беззащитную с виду девушку, мощными ударами принялся пробивать ее защиту. Только в этот раз я внимательно следил за ее движениями, и больше не использовал сложные выпады, только простые связки. Удар слева, затем снизу вверх, прямой. Наискось, укол, отбить ее выпад, ударить всем весом, пробивая слабый блок.
Я ощутил, как кончик меча коснулся мягкой плоти. В глазах Чии мелькнуло удивление, а мгновением позже меня отбросило назад мощным выпадом. Проехав на спине пару метров, я зашипел от боли. Сучка!
Она подошла, протянула руку. На лице ни тени ехидства, одно лишь спокойствие.
— Ты неплохо бился для того, кто только получил второй ранг. Будет любопытно посмотреть на тебя в дальнейшем, — сказала она с улыбкой. Я поднялся, бросил взгляд на ее плечо. Там было небольшое кровавое пятно. Все же задел!
— Не хочешь перекусить? — спросила вдруг девушка. — Я ужасно проголодалась с дороги.
Я ощутил, как мой желудок зашевелился. Да, поесть бы не помешало. Я и сам сегодня позавтракал второпях, боясь опоздать к сэру Енусу.
— Идем, Нун наверняка уже приготовила что-нибудь к обеду, — я зашагал к замку.
Выбив у поварихи две полные порции мясного рагу, мы устроились за столом в кухонном предбаннике. Здесь ни мы не мешали поварам, ни они нам.
Утолив первый голод, Чия ударилась в воспоминания:
— Помню, как впервые попала в эту крепость. Тогда Рейвенрок еще строился, и меня отправили, чтобы зачистить гнездовья летающих тварей. Едва только ступив за ворота, я поняла, что это место станет замечательным домом для сотен людей. Есть здесь некий…уютный аромат, не находишь?
Я кивнул, дожевывая последний кусочек. Затем, проглотив, сказал:
— Мне не доводилось прежде бывать в замках, но этот действительно удивителен. В таком месте не стыдно жить даже королю. Жаль, что его забросили. Будь здесь хотя бы тысячи полторы жителей, Рейвенрок вновь расцвел бы.
— Мне кажется, его песня еще не спета, — хмыкнула епископ, задумчиво щелкнув пальцами. — Сюда приходят люди, скрываясь от заразы, или от войны. Пройдет еще несколько лет, и население замка возрастет, а вскоре и наладится более плотная торговля с городом. У Рейвенрока есть шанс.
— Возможно, — не стал спорить я. Затем взглянул на свою собеседницу. Ее белесые глаза были подернуты задумчивой дымкой, а грудь вздымалась в такт дыханию. Я задышал глубже, пытаясь успокоить разбушевавшуюся кровь.
— Тебе надо научиться держать себя в руках, малыш, — с улыбкой заметила она. Я смутился. — Молодость, это, конечно, хорошо, но будь на моем месте убийца? Ты бы сдох с дебильной улыбкой на лице.
Я представил эту картину, и меня передернуло. Хорошее настроение вмиг слетело, уступив место собранности.
— Так-то лучше, — одобрила Чия. — Теперь можно и побеседовать, раз уж ты перестал воспринимать меня как сочный кусок женского мяса.
— О чем? — не понял я.
— О твоем будущем. Ты уже решил, какой орден выберешь?
Вопрос оказался весьма откровенным, а внимательный взгляд епископа не позволит мне солгать.
— Нет, еще не думал об этом. К тому же, сэр Енус предупреждал меня.
— Предупреждал о чем? — полюбопытствовала девушка, покусывая нижнюю губу.
— О том, что мне не стоит изучать секретные техники орденов, ограничившись обычным искусством меча.
— Это почему же? — взгляд Чии был полон искреннего удивления. А может, и нет. Прожив не одну сотню лет, она наверняка научилась искусно играть на публику.
— Потому что мне и так осталось жить лет девять. Если я начну изучать техники ордена, то срок моей жизни сократится до одного года, — вздохнул я. Епископ хмыкнула.
— Всего-то? А ты уверен, малыш, что твой сэр Енус тебя не надул?
— Зачем ему это делать?
— Мало ли. Например, чтобы один способный юноша не стал истинным рыцарем Девятерых.
— Не думаю, что такое в его стиле, — покачал головой я. — Сэр Енус хороший наставник, и не желает мне зла.
— А ты весьма наивен, мальчик, — рассмеялась Чия. — Ничего, пройдет совсем немного времени, и ты начнешь видеть врага в каждом встречном.
— Но это ведь безумие! — воскликнул я.
— Возможно, — пожала плечами она. — Но со временем привыкаешь, и остается лишь настороженность. Ты начинаешь мысленно проверять каждого, думаешь о том, может ли он как-то навредить тебе. Это полезно, особенно, когда общаешься с кем-то вне твоего круга. Мир жесток, Кей. Есть множество тех, кто готов убить ради медной монетки, даже в такое ужасное время. Поэтому лучше тебе самому убить в себе те детские мысли и привычки, что еще остались, пока мир не сделал это за тебя.