- Мне кажется, - сказал Феодосий, - что я уже видел этого Смоки, а может быть, не его, но одного из его собратьев, много лет назад... А теперь, пожалуйста, оставьте формальности и изложите суть дела.
- Смоки отдает себя на вашу милость, Преосвященный, - сказал Декер, и просит у вас убежища. Он не может вернуться в Центр. Он совершенно бездомное существо и лишился очень высокого положения. Он в полной растерянности.
- Да, дела его, судя по всему, плохи...
- Очень плохи, Ваше Преосвященство. Он умоляет вас о милости...
- Довольно, - оборвал его Феодосий. - Лучше скажите: то место, откуда он родом, это не Рай?
- Насколько я знаю, нет. Я никогда не слышал, чтобы его так называли.
- Вам известно, что одна из наших Слушательниц предпринимала попытку посетить ваш Центр - так вы его называете?
- Да, Ваше Преосвященство, мы так его называем - Центр галактических исследований. Да, нам известно, что кто-то, похожий по описанию Теннисона на одну из ваших Слушательниц, пытался проникнуть в Центр, но мы его, то есть ее, отпугнули.
Теннисон посмотрел через плечо и заметил, что кубоиды немного расступились, а перед Смоки и Сноппи бешено скачет Попрыгунчик, приближаясь к Смоки.
Наконец, вплотную подобравшись к пузырю, Попрыгунчик принялся скакать перед ним - все выше и быстрее.
- О Господи! - простонал Теннисон в ужасе. - Только не это. - Он повернулся и бросился к Смоки и Попрыгунчику.
Позади слышались топот ног и крик Декера:
- Куда ты?! Вернись, безумец! Вернись, слышишь?
Теннисон бежал, не оглядываясь и ничего не слушая. Декер догнал его, на бегу протянул руку, схватил за плечо, рванул к себе. Теннисон попытался удержаться на ногах, закачался на месте, отчаянно стараясь сохранить равновесие. Но это ему не удалось, и он неуклюже повалился на мостовую, больно ударившись плечом, покатился и ткнулся лицом в камень.
А Декер закричал на языке пузырей:
- Нет, Смоки! И не пытайся, слышишь?! Разве тебе мало? Все кончено, хватит! Тебе конец, перестань немедленно!
- Все ты и зверушка твоя проклятая! - зашипел Сноппи, обращаясь к пузырю. - Ты погубишь нас всех! - Выпучив все тринадцать глаз, он крикнул Декеру: - Не подходи к нему! Не подходи! Он с ума сошел! Он хочет...
Декер резко остановился и попятился.
Попрыгунчик вспыхнул и превратился в круг яркого огня. Но пламя было холодным. Даже лежавший ничком на мостовой Теннисон ощутил его обжигающее касание.
И как только это произошло, наступила странная тишина, перекрывшая вопли обезумевшей от ужаса толпы. Тишина и темнота. Теннисон перевернулся на спину, посмотрел в сторону базилики и увидел, как опустившаяся завеса тьмы скрыла лицо Его Святейшества. Мрак покрыл лестницу и эспланаду, казалось, настала глубокая ночь. Попрыгунчик вспыхнул вновь - и тьма рассеялась. Попрыгунчик больше не скакал и не светился. Он неподвижно валялся на ступенях. Сноппи лежал рядом на боку, а Смоки - лицом к земле. Наконец он пошевелился и пополз вверх по эспланаде - медленно, с трудом. Феодосий и глухоман, не двигаясь, смотрели на ползущий пузырь. Декер бросился к лестнице и поднял Сноппи. Попрыгунчик вяло пошевелился. Декер подскочил к нему, ловко схватил за одно из щупалец и пошел вниз по эспланаде, волоча Попрыгунчика за собой.
Теннисон вскочил, выпрямился. Плечо, которым он ударился о мостовую, болело, пульсирующая боль разливалась по всей руке. Он неловко заковылял вслед за Декером и Сноппи.
- Этот ведь от своего не откажется, - сказал Декер, указывая пальцем на Смоки. - Один из тех фанатиков, которые упорно не желают признавать, что им конец. Валялся уже в грязи, и хоть бы что. Знаешь, какой у него девиз? №Сначала - Галактика, потом - Вселенная¤!
- Он безумец, - морщась от боли, выговорил Теннисон.
- Несомненно, - подтвердил Декер.
- И ты был заодно с ним?
- Я же говорил тебе, друг: попытка выжить, только и всего.
Смоки подполз к Феодосию. Он по-прежнему не отрывал лица от земли.
Декер что-то сказал ему, и Смоки что-то вяло проквакал в ответ.
- Я говорил вам, Ваше Преосвященство, что он готов сдаться. Но я немного поторопился. Возьмите этого несчастного и заприте, да покрепче. Мой вам совет: постарайтесь побыстрее от него избавиться.
- Мы никого не лишаем жизни, - возразил Феодосий. - Для нас всякая жизнь священна. Но мы найдем для него место. А что делать с этим скачущим разбойником?
- Бросьте его туда же, куда и пузырь.
- А другой?
- Сноппи в порядке. Совершенно безопасен. Даже мил по-своему. За него ручаюсь.
- Ну, что ж, хорошо. Мы позаботимся о них. А теперь позвольте поблагодарить вас.
- Меня? За что, Ваше Преосвященство?
- За то, что вы сообщили нам, что одна из наших Слушательниц была изгнана из вашего Центра.
Толпа зароптала, шум голосов становился все громче. Но тут, перекрывая шум, прогремел могучий голос Его Святейшества:
- Прошу всех разойтись. На сегодня все закончено. В свое время факты, имеющие отношение к данной ситуации, будут самым тщательным образом рассмотрены и изучены. Результаты будут незамедлительно обнародованы.
Глава 61.
Все собрались у Теннисона и расселись в гостиной перед весело пылавшим камином. Теннисон встал, чтобы наполнить стакан Экайеру. Остановившись перед Феодосием, он сказал:
- Прошу простить меня, Ваше Преосвященство, вы, вероятно, сочтете нас негостеприимными - мы вам ничего не предлагаем, а сами уплетаем сандвичи и поглощаем спиртное.
Кардинал поудобнее устроился на табуретке, которую специально для него Джилл принесла из кухни.
- Мне вполне достаточно того, что я здесь, - ответил Феодосий, - в кругу друзей, у огня. Я ведь не забыл тот вечер, когда я зашел к вам, и вы попросили меня остаться.
- И я помню, - кивнул Теннисон. - Тогда вы не смогли задержаться, поскольку нас ожидал Его Святейшество.
- Да, верно, и представьте - с тех пор я ждал, когда вы меня снова пригласите.
- Вам не нужно ждать приглашения, - улыбнулась Джилл. - Мы всегда рады вам.
- Похоже, все окончилось благополучно, - сказал Экайер. - Теперь можно вернуться к работе. Слушатели могут приступить к своим обязанностям.
- Но Его Святейшество сказал всем, что официальное решение будет объявлено позднее, - проговорила Джилл. - Как вы думаете, есть ли возможность...