Поскольку основная нагрузка по добыче драгметалла лежала на нас со Стасом, было решено снова отправить деда соглядатаем – уж больно интересно было, что там будет происходить и к чему приведёт этот ажиотаж… да и чего греха таить, очень было любопытно, какими новыми возможностями теперь обладает город, какое новое оружие появится у его бойцов, а то и механизмы какие на стенах начнут появляться. В общем, было решено, что инфа не дешевле золота, и дед через пару дней вновь отправился на спецзадание.
И вот как отбыл Прокоп, мы неожиданно столкнулись с новой напастью – в нашу, как нам казалось, глухомань, пожаловали целых две группы людоловов, с разницей в несколько часов. Вовремя заметив первую группу, повезло, что мы выглядывали из-за рва, а их силуэты были хорошо заметны издали, мы по-тихому ретировались. Группа миновала распадок, хотя и осмотрела внимательно следы нашей деятельности. И мы уже расслабленные и довольные тем, что одурачили охотников за рабочей силой, чуть не нарвались на вторую группу, еле-еле успев сигануть в ров, благо вторая группа двигалась западнее первой, и наши следы не заметила.
Хоть мы и не попали к ним в лапы, тенденция была тревожной, людоловы явно были из других поселений – бедная одёжка, примитивное оружие, зато количество игроков в группе доходило до десяти, и это мне совсем не нравилось. Похоже, что столь пафосный успех Заречного вызвал детонацию известного места у огромного количества менее успешных градостроителей, и теперь они решили во что бы то ни стало догнать и перегнать! Поэтому теперь нам и приходится соблюдать меры предосторожности и постоянно оглядываться вокруг. А ещё назрела потребность в убежище, так как хранить инструменты, да и прятаться самим, в случае нападения, негде, вот только и мест для создания убежища в округе как-то не нашлось.
- …Когда я устроился на своей старой лёжке да глянул на город, то даже не понял, что происходит… народ вокруг стен суетится, бегает, а после полудня стало ясно – ров они собрались копать! – воодушевлённо вещал вернувшийся Прокоп, отхлёбывая отвар душицы, восстанавливающий энергию. – Ну я переночевал и на следующий день смотрю, а ров-то у них споро получается, к вечеру уже треть периметра окопали. Про глубину не скажу, с моей позиции плохо видно было, но метра полтора, наверное, будет… А вот ширина – все три, пожалуй.
- А что с вооружением? – не удержался и вставил я.
Дед нахмурился и проворчал:
- Слушай и не перебивай, тогда и узнаешь… любопытствующая молодёжь. Значит, о чём это я?... – задумался на секунду Прокоп. – А, ну так вот. Решил я с утра податься в обратный путь, да пока собирался, поглядывал, как у них работа идёт, а шла она очень хорошо, чую, тут какая-то игровая приблуда им помогала. Мы-то когда глину рыли, ничем подобным даже и не пахло. Но не дали им дело завершить. Когда я уже уходил, слышу шум странный, непривычный, крики какие-то, а затем труба на всю округу как задудит! Тревога, значит. Ну я бегом назад. А там… нападение на город. Какие-то селяне чуть ли не с вилами да мотыгами с запада наступают, с той стороны рва не было. Селяне селянами, а лестницы при них были – вот тут-то и началось. С каким-то странным отрывистым скрежетом взлетели каменюки в воздух и в сторону нападавших. Мне толком не видать ни шиша, поэтому, пока я позицию поудобнее выбирал, там уже всё в полном разгаре было. То ли требушеты, то ли баллисты это были, я в этом не копенгаген, но когда каменюками бросались в толпу, была чётко видна полоса, по которой булыган по земле катился, там уже никто не вставал. Но и сельпо тоже сообразило малость рассредоточиться, и снаряды падали почти без толку. Тут уж городские артиллеристы поменяли тактику, начали швыряться порцией камней, но размером поменьше – эдакая картечь. Но пока суть да дело, нападавшие уже на стены полезли, и бойня началась на стенах и у ворот.
Дед умолк, чтобы промочить горло, но на этот раз не выдержал Стас:
- Ну и что, взяли город?
- Да кто знает, может, и взяли бы, народу у нападавших было немало, да только в замке была куча бойниц, а в них арбалетчики… или, быть может, лучники, мне видно не было, да только когда селяне на стену вылезли, их начало так выкашивать, что я аж присвистнул. Потом ещё пытались ворота поджечь, хвороста и веток натащив, но без особого толка, хотя закоптили основательно.